Список книг

« Предыдущая | Оглавление | Следующая »

Серебровский В.И.
Избранные труды по наследственному и страховому праву

§ 1. Обязанности страхователя

Литература

Шершеневич, II, § 109, 115, III, § 173.
Гаген, VIII, I, § 182 сл., 199 сл., 241 сл., 268, 287 сл., 302 сл.,
Киш, II, § 23 сл.
Релли; стр. 82 сл.; 257 с.л., 327 сл., 459 сл., 530 сл.
Кэди, стр. 46 сл.
Ehrenberg, Versicherungsrecht, § 39.
Wolf, s. 429 flg.
Versicherungslexicon, s. 865, 934 flg.
Colin et Capitant, II, p. 673 s.
Wahl, p. 498 s.

Ст. 367 ГК, возлагая на страховщика обязанность уплаты страхового вознаграждения, соответственно возлагает на страхователя обязанность уплаты премии. Однако этой обязанностью далеко не исчерпывается содержание страхования. Кроме обязанности уплатить премию, на страхователе лежат и другие обязанности[1076]. Все обязанности страхователя могут быть разбиты на 2 группы: I - обязанности до наступления страхового случая и II - обязанности с момента наступления страхового случая.

I. А. Основной обязанностью страхователя является уплата страховой премии. Согласно ст. 389 ГК, до уплаты страховой премии или ее первого взноса договор страхования не вступает в силу, если иное не предусмотрено в страховом договоре. Таким образом, общим правилом является уплата страховой премии при заключении договора[1077]. Это общее правило не применяется, однако, при обязательном страховании[1078].

В случае просрочки в уплате последующих взносов премии страховщик, если иное не вытекает из договора, освобождается от уплаты страховой суммы, когда страховой случай наступит до уплаты просроченной премии[1079].

В течение всего срока страхования размер премии должен, как правило, оставаться неизменным. Тем не менее, если при имущественном страховании во время действия договора страховой риск увеличился по причинам, в договоре не предусмотренным, то страховщик может требовать от страхователя уплаты соответственно увеличенной премии, а при отказе страхователя от ее уплаты в семидневный срок со дня поступившего о том извещения требовать расторжения договора[1080].

Возможен и обратный случай, когда размер премии может быть уменьшен. Согласно ст. 369 ГК, если при имущественном страховании страховая сумма, указанная в договоре, окажется выше страхового интереса, то договор признается действительным только в пределах интереса, и премия соответственно понижается[1081].

Б. I. К числу обязанностей, лежащих на страхователе до наступления страхового случая, надо отнести и обязанности уведомления об обстоятельствах, имеющих существенное значение для установления объема риска (An-zeigepflicht)[1082]. Возложение этой обязанности на страхователя производится потому, что ему лучше всего известны обстоятельства, влияющие на объем риска. В этом случае действует разумное правило, что знающий должен осведомить незнающего (der Wissende den Unwissenden informieren muss)[1083]. Так поступает и ГК, устанавливая для страхователя при заключении договора обязанность сообщить страховщику все обстоятельства, имеющие существенное значение для определения опасности или вероятности наступления страхового случая или размеров возможных убытков от его наступления (страховой риск), поскольку эти обстоятельства были известны или должны были быть известны ему во время заключения договора страхования (ст. 382).

2. Возлагая на страхователя "обязанность уведомления", закон не дает, однако, страховщику права требовать выполнения этой обязанности. Правда, страхователь "обязан" сообщить страховщику все обстоятельства, имеющие существенное значение для определения объема риска. Но, если он этого не сделает, у страховщика нет средств заставить страхователя дать требуемые сведения: он не может требовать в судебном порядке выполнения этой обязанности, лишен права искать убытки[1084].

Пред нами, таким образом, "обязанность", которой не соответствует чье-либо право. Естественно, возникает вопрос о юридической природе "обязанности уведомления". Вопрос этот является в достаточной мере сложным и нуждается в подробном освещении.

Современная цивилистическая теория наряду со сделками, представляющими собою действия, сознательно направленные (волеизъявления) на установление, изменение или прекращение гражданских правоотношений (ГК, ст. 26), знает еще и другие действия, могущие служить основанием возникновения и прекращения правоотношений.

Лицо может изъявить свою волю, часто не имея даже намерения вызвать известные юридические последствия, и тем не менее таковые будут иметь место, поскольку они оказываются предусмотренными самим законом. Действия подобного рода образуют группу "действий, подобных сделкам" (geschäfftsänliche Handlungen) и обсуждаются по аналогии со сделками (например, просрочка, отказ должника в исполнении или кредитора в принятии предмета обязательства и др.). Еще дальше стоят от сделок так называемые фактические действия (Realakte), при которых воля лица оказывается направленной на изменение условий внешнего мира (например, находка, создание литературного произведения и т. д.). В этих случаях закон связывает правовые последствия не с волеизъявлением лица, которое, может, и не подозревает правового эффекта предпринимаемого действия, а с тем внешним результатом, который является следствием деятельности человека. Наконец, могут быть и такие действия, из которых явствует только, что данное лицо имеет известное представление о каком-либо обстоятельстве или верит в существование известного факта (Vorstellungsäusserungen, например, признание). В эту последнюю группу действий входят и "уведомления" (Anzeigen), представляющие собою внешние проявления известных представлений, имеющие целью вызвать аналогичные представления у другого лица[1085].

Содержанием уведомлений могут быть обстоятельства прошедшие, настоящие и будущие. Уведомления могут находиться в связи со сделками, которые лицо, делающее уведомление, предприняло или имеет намерение предпринять. Между волеизъявлениями и уведомлениями имеется существенная разница в их логическом содержании: уведомления могут быть правильными или неправильными; волеизъявления - действительными или недействительными. С внешней стороны уведомления часто являются похожими на волеизъявления, но, тем не менее, между ними кренится глубокое различие, так как для уведомлений не является характерным направление воли лица: уведомление может вызвать правовые последствия, хотя бы лицо, делающее уведомление, и не знало о могущих быть результатах сделанного уведомления[1086]. Правила для сделок поэтому могут иметь по отношению к ним только ограниченное применение.

Что же касается обязанности уведомления, лежащей на страхователе, то, по распространенному мнению (Вернер, Мюллер-Эрцбах и др.)[1087], уведомление является только предположением (Voraussetzung) для возникновения договора страхования. Согласно этому мнению, страховщик принимает на себя ответственность при условии, что страхователь сообщит с исчерпывающей полнотой все обстоятельства, имеющие существенное значение для заключения страхования. Но, как правильно замечает Киш[1088], в действительности страховщик принимает на себя риск безоговорочно и не ставит свои обязательства в зависимость от такого условия. И, если заключение страхования во многом может зависеть от данных, сообщенных страхователем, то само страхование, во всяком случае, не является обусловленным правильностью и полнотой уведомления. Взаимоотношения между договором страхования и обязанностью уведомления надо рассматривать несколько в иной плоскости. Нельзя, конечно, отрицать, что обязанность уведомления находится в известной связи с договором страхования: ведь дело идет о принимаемом на себя по договору страхования риске. Тем не менее, обязанность уведомления не вытекает из договора. Ее практическое значение относится к моменту, предшествующему заключению договора. Обязанность уведомления имеет целью содействовать заключению договора, но, как только договор будет заключен, уведомление делается излишним, и сама обязанность уведомления отпадает. Таким образом, несмотря на свою несомненную связь с договором страхования, обязанность уведомления об обстоятельствах, имеющих существенное значение для установления объема риска, не является обязательством, вытекающим из договора (так же, как например, обязанность стороны указать другой стороне на невозможность исполнения, герм. гражд. уложение, § 307).

Обязанность уведомления есть обязанность, установленная законом, а не договором. Но и эта "обязанность" не является, в сущности, формальной правовой обязанностью. Правда, неисполнение этой "обязанности" может повлечь за собой для страхователя известные невыгодные последствия: страховщик имеет право отступиться от договора или требовать признания его недействительным. Но закон может угрожать невыгодными последствиями для известного действия или бездействия, и не устанавливая формальной обязанности к выполнению каких-либо действий.

Страхователь "должен" показывать правильно, если он не хочет, чтобы страховщик отступился от договора или возбудил иск о признании его недействительным, но обязанности в тесном смысле этого слова показывать правильно закон на него не возлагает. Показывая правильно, он действует не столько в интересах страховщика, сколько в своих собственных[1089].

В данном случае, по терминологии немецкой теории страхового права, имеет место не обыкновенное обязательство (вытекающее из закона), а простая обязанность (не Pflicht, a Obligenheit)[1090].

Обращаясь теперь к советскому праву, мы видим, что ст. 107 ГК дает кредитору в силу обязательства право требовать от должника определенного действия, в частности - передачи вещей или уплаты денег, или воздержания от действия; при неисполнении должником обязательства, кредитор может требовать возмещения причиненных ему убытков (ст. 117). Все указанные последствия не возникают при невыполнении страхователем, лежащей на нем в силу ст. 382 ГК обязанности уведомления. Госстраху не принадлежит ни право требовать выполнения страхователем обязанности уведомления, ни возмещения понесенных убытков в случае нарушения страхователем этой обязанности (о других последствиях невыполнения обязанности уведомле-ния - ниже). Таким образом, и по советскому праву, "обязанность уведомления об обстоятельствах, имеющих существенное значение для установления объема риска", является не обычным обязательством гражданского права (ГК, ст. 106, 107), а своеобразной обязанностью, основанной на велении за-кона, не дающей, однако, другой стороне права требовать ее исполнения.

3. Уведомление простирается на все обстоятельства, имеющие существенное значение для определения риска (ГК, ст. 382). Здесь надо установить, что понимает закон под этими "обстоятельствами" и какие из этих обстоятельств имеют "существенное значение".

Обстоятельства, влияющие на объем риска, могут быть самого различного свойства. Ими могут быть естественные свойства самого объекта (род строения, здоровье лица), его местонахождение (корабль в порту или в море, здоровая или нездоровая местность), назначение объекта (строение для жилья или промышленного типа), юридическое отношение страхователя к страхуемому объекту (собственник, комиссионер) и др.[1091] В состав "обстоятельств", таким образом, в первую очередь входят те факты, которые непосредственно влияют на объем риска. Но не только эти факты могут иметь значение для страховщика при определении им размера риска. На объем риска могут влиять также обстоятельства, которые, хотя и не являются непосредственно связанными с данным объектом, но все же оказывают значительное влияние на решение страховщика о принятии на себя риска (например, бывшие ранее пожары у того же страхователя)[1092]. Подобного рода обстоятельства также должны быть сообщены страхователем.

Что надо понимать под "обстоятельствами, имеющими существенное значение"?

Старое право давало подробное перечисление тех обстоятельств, которые считались имеющими существенное значение для определения объема риска[1093]. Но так как такое перечисление, с одной стороны, может оказаться неполным, а, с другой стороны, постоянно развивающаяся техника страхования может привести к признанию некоторых из этих обстоятельств уже не имеющими существенного значения, то современное право от такого перечня отказалось. Швейцарский закон говорит: "существенное значение имеют все факты, которые способны повлиять на решение страховщика заключить договор или заключить его на известных условиях"[1094]. Несмотря на свою логическую законченность, формула эта оставляет все же открытым вопрос о том масштабе, которым надлежит руководствоваться при признании данного обстоятельства существенным. Требуется ли для этого объективный масштаб, т. е. та оценка, которая обычно дается известному обстоятельству, или является достаточной та оценка, которая может быть дана этому обстоятельству именно страхователем. Исходя из той цели, которая преследуется обязанностью уведомления, - облегчить страховщику наиболее полное знакомство с принимаемым риском, - теория и практика единодушно высказываются за применение объективного масштаба, не зависящего от субъективных свойств и взглядов страхователя[1095].

Поскольку на практике всегда могут быть все же споры, что считать существенными обстоятельствами, то законодатель установил для признания обстоятельств существенными или несущественными известный формальный критерий. Так как определение объема опасности устанавливается в интересах страховщика, то он и должен запросить о всех интересующих его обстоятельствах страхователя. Конкретно это выражается в проставлении страховщиком соответствующих вопросов в бланке объявления, который заполняется страхователем. Все те вопросы, которые страховщик проставил в бланке, считаются существенными, и страхователь должен дать на них правильный ответ[1096]. В таком смысле высказывается и ГК в ст. 382, указывающей, что существенными, во всяком случае, признаются все обстоятельства, определенно оговоренные страховщиком в предъявленных страхователю правилах страхования или относительно которых страховщик письменно запросил страхователя в определенных недвусмысленных выражениях[1097].

Если же страховщик упустил включить в бланк объявления какой-либо вопрос, касающийся обстоятельства, могущего иметь для него значение, то умолчание страхователя не может служить поводом к признанию договора недействительным. Равным образом, если договор страхования будет заключен при отсутствии ответов на какие-либо вопросы, предложенные страховщиком в письменной форме, то это обстоятельство не может впоследствии служить основанием к расторжению договора страхования (ГК, ст. 382)[1098].

4. ГК требует от страхователя сообщения всех существенных обстоятельств, поскольку эти обстоятельства были известны или должны были быть известными ему во время заключения договора страхования. Но на страхователе не лежит обязанности производить особые расследования, направленные к выяснению обстоятельств, влияющих на увеличение риска[1099].

Возможен, однако, случай, когда страхователь даст неверные сведения или уклонится от сообщения об имеющем существенное значение обстоятельстве. К разрешению этого случая могут быть применены две системы - объективная и субъективная. Объективная система возлагает ответственность на страхователя независимо от того, имела ли место с его стороны вина или нет; напротив, субъективная система выдвигает на первый план поведение страхователя, его виновность или невиновность (Verschuldungsprinzlp). Первая система является более старой[1100], вторая система отвечает современным воззрениям, идущим навстречу страхователям, лицам, обычно малоискушенным в деловых отношениях, от которых можно требовать только обычной предусмотрительности[1101].

ГК склоняется, как будто, к первой системе (объективной)[1102]. Но обозрение отдельных правил страхования показывает, что советское страховое право также придерживается субъективной системы[1103].

5. Статья 382 ГК говорит, что страхователь должен дать сообщение об обстоятельствах, ему известных или которые должны были быть ему известными ко времени заключения договора страхования. Это значит, что обязанность уведомления, лежащая на страхователе, не ограничивается временем подачи объявления, а длится вплоть до момента заключения договора. Подобное правило вытекает из самой сущности обязанности уведомления, преследующей цель облегчить для страховщика установление объема риска[1104]. Пока договор еще не заключен, всякое вновь сообщенное обстоятельство может оказать влияние на принятие страховщиком решения об условиях риска.

6. Последствия нарушения страхователем обязанности уведомления чрезвычайно детально разработаны в германском страховом законе. По германскому закону, при виновном нарушении страхователем обязанности уведомления страховщик имеет право отступиться от договора (Rücktrittsrecht) в течение месячного срока с того времени, когда это обстоятельство ему стало известным; в случае отступления от договора обе стороны обязаны возвратить друг другу все полученное, но страховщику все же принадлежит право на премию не свыше, однако, как за текущий страховой период.

Принятая на себя страховщиком обязанность остается, однако, в силе, когда то обстоятельство, относительно которого была нарушена обязанность уведомления, не имело влияния на наступление предусмотренного договором события или на объем обязанностей страховщика (страхователь скрыл болезнь, но затем утонул при купании)[1105]. В случае злонамеренного нарушения этой обязанности страховщик имеет помимо права отступления еще и право оспаривания договора (Anfechtungsrecht), в силу которого оспоренная сделка рассматривается как ничтожная с самого начала, благодаря чему страховщик освобождается от уплаты страхового вознаграждения во всяком случае (даже если нарушение обязанности уведомления и не имело влияния на наступление страхового случая), но и не имеет права на получение премии за текущий страховой период[1106], в последнем случае может идти речь и о возмещении вреда[1107]. Если же страхователь нарушил лежащую на нем обязанность уведомления без какой-либо вины, то страховщику не принадлежит ни право отступления, ни право оспаривания, но зато он может воспользоваться правом на изменение содержания договора - может требовать повышенной премии (при личном страховании он может требовать уменьшения страховой суммы). Если увеличившийся риск не будет принят на страх и по более высокой премии, то страховщик может предупредить об отказе от договора (Kündigung), соблюдая месячный срок[1108].

Французское право допускает при нарушении обязанности уведомления только право оспаривания договора[1109]. Той же точки зрения держится и англо-американское право[1110].

В советском праве последствия нарушения страхователем обязанности уведомления предусмотрены ст. 383 ГК, указывающей, что, если после заключения договора страхования окажется, что в действительности обстоятельства, существенные для определения страхового риска, не соответствуют заявлениям страхователя, то страховщик по суду может требовать признания договора недействительным как до, так и после наступления страхового случая. Если это обстоятельство стало известным страховщику до наступления страхового случая, то он может предъявить требование о признании договора недействительным не позже двухнедельного срока, лишаясь в противном случае права требовать признания договора недействительным на этом основании.

Сопоставление отдельных правил страхования со ст. 383 ГК приводит, однако, к выводу, что эта статья получила свое отражение не во всех видах страхования. Так, правила страхования от несчастных случаев дают право Госстраху в течение месячного срока со времени обнаружения неверных сведений при жизни застрахованного уничтожить страхование без возврата премии, а после смерти застрахованного - отказать в уплате страховой суммы, причем в случае прекращения страхования Госстрах обязан известить о том страхователя и точно указать те основания, по которым признается им данное страхование прекращенным; если же окажется, что сведения даны застрахованным по добросовестному заблуждению, то Госстрах в случае прекращения им действия страхового договора обязан выдать страхователю половину внесенных им премий (аналогично решают вопрос правила страхования жизни, § 15). Правила добровольного страхования от огня просто лишают в данном случае страхователя права на страховое вознаграждение (§ 4).

7. По германскому страховому закону, если договор страхования заключен уполномоченным или представителем без полномочия, то для права страховщика отказаться от договора имеет значение не только знание и злое намерение представителя, но и знание и злое намерение страхователя; страхователь может ссылаться на свою невиновность в том, что сообщение о существенном обстоятельстве не последовало или сообщение было дано неверно только тогда, когда нет вины не только представителя, но и самого страхователя[1111]. Австрийский закон исходит из тех же соображений, но делает чрезвычайно существенную оговорку: право страховщика на отступление от договора в случае нарушения обязанности уведомления не имеет применения, если лицо, уполномоченное страховщиком на совершение страховых сделок или на посредничество при совершении таковых, одновременно действовало и для страхователя[1112]. Включение австрийским законодателем этой оговорки объясняется тем, что очень часто бланк объявления страхователя заполняется не самим страхователем, а агентом страховщика, причем страхователь иногда подписывает объявление, даже не читая его, находясь в состоянии полного доверия к лицу, уполномоченному страховщиком.

ГК и правила страхования не предусматривают случая нарушения обязанности уведомления при заключении страхования через представителя. Не дают достаточного материала по данному вопросу и ст. 39 и 40 ГК, регулирующие институт представительства. Не имеет прямого отношения к вопросу и ст. 32 ГК, дающая право лицу, совершившему сделку... в случае преднамеренного соглашения его представителя с контрагентом или вследствие заблуждения, имеющего существенное значение, требовать по суду признания сделки недействительной. Приходится признать, что в советском праве в этом вопросе имеется совершенно явный пробел[1113].

В. 1. Принимая на себя риск, страховщик считается с той степенью опасности, которую он находит для себя экономически и технически приемлемой. Соразмерно степени этой опасности он определяет границы своей ответственности. В зависимости от степени опасности устанавливает он и размер уплачиваемой страхователем премии. Вполне естественно, что всякое изменение объема риска в сторону его увеличения меняет все расчеты страховщика и делает трудно выполнимыми принятые им на себя обязательства. По этим соображениям законодательства налагают на страхователя обязанность уведомления об увеличении опасности[1114].

ГК в ст. 385 указывает, что при имущественном страховании страхователь обязан незамедлительно уведомить страховщика о всех ставших ему известными значительных изменениях, наступивших в обстоятельствах, сообщенных страховщику при заключении договора и могущих существенно повлиять на увеличение страхового риска, причем значительными признаются в этом отношении, во всяком случае, все изменения, оговоренные в предъявленных страхователю правилах страхования; в случае нарушения этой обязанности страховщик может потребовать расторжения договора или соответственного изменения его условий с момента увеличения риска[1115].

Право страховщика на досрочное прекращение страхования при изменениях в обстоятельствах, сообщенных страховщику, принадлежит последнему и при некоторых видах личного страхования. Правила страхования от несчастных случаев указывают, что Госстрах вправе, если это связано с существенным изменением риска, отказаться от продолжения страхования[1116].

Об уменьшениях в объеме риска страхователь сообщать не обязан[1117].

2. Изменения, касающиеся застрахованного объекта, могут быть не только фактического, но и юридического характера. Застрахованный объект может перейти в собственность к другому лицу, быть отдан в наймы и т. д. Так как договор имущественного страхования покоится во многом на личном доверии страховщика к страхователю, то переход застрахованного объекта к новому лицу не может остаться для страховщика безразличным.

Законодательства уделяют особое внимание случаю отчуждения застрахованного имущества. Одни из них, исходя из указанных соображений о том, что страховой договор основывается на доверии страховщика к личности страхователя (contracus intuitae personae), не допускают перехода прав и обязанностей по страховому договору на приобретателя застрахованного имущества[1118]. Другие законодательства указывают, что в случае отчуждения застрахованного имущества права и обязанности бывшего владельца не переходят на нового приобретателя, если не было соглашения о противном[1119]. Третьи законодательства исходят из совершенно противоположного взгляда и выставляют общее положение - о переходе прав и обязанностей по страховому договору ipso jure на нового собственника[1120]. В несколько смягченном виде последний взгляд принят и действующими германским, австрийским и швейцарским законами, признающими, что права и обязанности по страховому договору переходят на нового собственника, но предоставляющими страховщику и приобретателю право в течение известного срока заявить об отступлении от договора[1121].

ГК возлагает на страхователя или приобретателя застрахованного имущества обязанность немедленного извещения страховщика об этом обстоятельстве. Страховщик может по получении этого извещения в течение 7 дней расторгнуть договор, если он прямо или косвенно не изъявил согласия на передачу прав по договору страхования новому владельцу. Если страховщик не воспользовался этим правом, то договор сохраняет силу, и приобретатель имущества вступает во все права и обязанности страхователя. Если страховщик воспользовался упомянутым правом, он обязан возвратить приобретателю имущества часть полученной им вперед страховой премии соответственно времени, остающемуся с момента перехода имущества до срока следующего взноса (ГК, ст. 387, 388). Сравнение правил ГК с изложенными выше законодательными системами показывает, что ГК примыкает к последней из этих систем - германско-швейцарской. Но правила страхования Госстраха скорее сближаются с системой итальянско-французской[1122].

Оценивая эти различные системы, мы не можем не присоединиться к мнению Шершеневича, признававшего наиболее правильной систему итальянскую[1123]. "Договор страхования, - говорил Шершеневич, нельзя рассматривать, как какую-то принадлежность предмета страхования, увеличивающую его ценность". Не такова цель страхования и не таково его юридическое значение, как договора. Но нельзя и отвергать возможность перехода прав по страховому договору вместе с переходом страхового интереса. Нельзя утверждать, что страховой договор по своему характеру не допускает перемены лиц. Во многих видах страхования, личность страхователя не играет роли, например, в транспортном страховании[1124]. Но, например, при страховании от огня для страховщика не безразлично, чье имущество он обязан обеспечивать от убытков[1125]. Но именно ему и должно быть предоставлено право решать, насколько личность страхователя в каждом отдельном случае имеет значение.

Обязанность уведомления об изменении объема риска лежит, по советскому праву, не только при добровольном страховании, ни и при страховании обязательном[1126].

Г. Застрахование имущества не означает освобождения страхователя от проявления обычной заботливости владельца в отношении своих или вверенных ему вещей. Страхователь, и застраховав свое имущество, должен обращаться с ним также бережно, как если бы он и не заключал страхования. ГК не устанавливает прямо этой обязанности. Но косвенно она может быть выведена из ст. 393, освобождающей страховщика от уплаты страховой суммы при грубой неосторожности страхователя[1127].

II. А. При наступлении страхового случая страхователь должен принять все зависящие от него меры к уменьшению убытков. Если эти меры были предприняты по указанию агентов Госстраха, то связанные с ними расходы должны быть Госстрахом возмещены[1128].

Б. Страхователь или выгодоприобретатель при наступлении страхового случая обязаны известить об этом страховщика; при неисполнении этой обязанности страховщик освобождается от уплаты страховой суммы[1129].

По своей юридической природе обязанность уведомления о наступлении страхового случая, по советскому праву, полностью совпадает с рассмотренной ранее обязанностью уведомления б обстоятельствах, имеющих существенное значение для установления объема риска (Obligenheit), и не дает в случае ее нарушения права на возмещение страховщику убытков[1130].

Правила страхования указывают, что о наступлении страхового случая страхователь или выгодоприобретатель должны уведомить Госстрах незамедлительно; для отдельных видов страхования допускается отсрочка на несколько дней. По общему правилу, уведомление должно быть произведено в письменной форме (можно телеграммой или телефонограммой). Уведомление должно быть направлено Главному Правлению Госстраха, его подлежащим органам или же агенту Госстраха (для отдельных видов страхования при отсутствии представителя Госстраха уведомление может быть сделано представителю местной власти)[1131].

В. При имущественном страховании на страхователе лежит обязанность доказать факт наступления страхового случая и размер убытков. Тем более он не должен принимать мер или совершать действий, могущих затруднить установление действительного размера убытков[1132]. На нем лежит также обязанность легитимировать себя, доказать, что именно он является тем лицом, которому принадлежит право на страховое вознаграждение[1133].

При личном страховании страхователь должен только доказать факт наступления предусмотренного страхователем события (смерть, достижение известного возраста, инвалидность) и легитимировать свое право на страховое вознаграждение[1134].

Г. Как мы знаем, и в имущественном, и в личном страховании в качестве самостоятельного лица может фигурировать еще выгодоприобретатель. По ГК, выгодоприобретатель несет обязанности по договору страхования, поскольку иное не вытекает из постановлений закона или договора лишь со времени передачи ему страховой квитанции или страхового полиса[1135]. С этого времени страхователь соответственно освобождается от несения страховых обязанностей (уплаты премий и т. д.). Против выгодоприобретателя страховщик может пользоваться всеми возражениями, которые он имеет против страхователя[1136] (отсутствие страхового интереса, отпадение риска, нарушение обязанности уведомления и т. п.).

Примечания:

[1076] Ср. ГК, ст. 373, 382, 385, 387, 390, 391; в правилах страхования количество обязанностей страхователя временами еще увеличивается.

[1077] Правила страхования от огня, § 9. Германский закон требует уплаты страховой премии тотчас по заключении договора, § 35. Тем не менее в западноевропейской страховой практике является распространенной уплата страховой премии и после заключения страхования: actual payement of the first premium is not necessary in order to bind the company; Cady, p. 45. При морском страховании премия часто не уплачивается при заключении страхования, но в полисах отмечается, что страховая премия получена; значение этой отметки заключается в том, что страховщик по от­ношению к третьим лицам теряет право оспаривать действительность полиса, ссылаясь на то, что премия не уплачена; Долгов, Морское страхование, стр. 11. Уплата премии после заключения страхования при наличии особого о том соглашения вполне возможна и при других видах страхования; прав. гарант. страхования, § 20, п. 3; прав. страх. моторн. экипажей, § 8.

[1078] Обязательное окладное страхование считается заключенным и помимо взноса премии, которая перечисляется в недоимку и взыскивается в бесспорном прядке, Пол. о Госстрахе, ст. 8; за не­платеж страховой премии полагаются и уголовные взыскания, УК, ст. 60; обязательное неоклад­ное страхование может заключаться не только добровольно, но и в судебном порядке, причем в последнем случае оно вступает в силу с момента получения судебного приказа, т. е. оно может быть заключено и до уплаты премии, Пол. о Госстрахе, ст. 15.

[1079] ГК, ст. 389. Но по циркулярному разъяснению Госстраха, по всем видам добровольного страхования, кроме личного, неуплата рассроченной премии в день какого-либо из обусловленных сроков платежа влечет за собой перерыв ответственности Госстраха с 12-ти часов того же дня. Эта ответственность восстанавливается только с момента уплаты очередного взноса, каковой может последовать до конца страхования. При неокладном страхование в случае неуплаты рассроченной премии страхование остается в силе, но условие о рассрочке платежа считается нарушенным, и Госстрах вправе взыскивать всю остающуюся сумму премии с законными процентами; доп. к цирк. № 705, стр. 10 сл. Герм. закон (§ 39) и швейц. закон (§ 20) устанавливают для страхователя льготные сроки для уплаты премии при ее просрочке.

[1080] ГК, ст. 368; аналогично ст. 385. Некоторые законодательства дают право страховщику в случае возникшей войны просить суд о повышении премии; франц. торг. код, § 343, итальянск. торг. код., § 610. При страховании жизни размер премии имеет силу 5 лет с момента заключения договора, по истечении какового срока премия определяется по возрасту застрахованного теми тарифами, которые к тому времени будут действовать для вновь заключаемых Госстрахом страхований; прав., § 8, п. 2; при страховании от несчастных случаев увеличение премии возможно, § 12, п. 3, 5.

[1081] При транспортном страховании, если застрахованный груз был вовсе не отправлен, то страхователь имеет право требовать уничтожения страхования и возврата премии; Госстраху предоставляется право на ристорно (50% премии, но не свыше % страховой суммы); прав. страх. груз. по морским путям, § 16. Швейц. закон дает право страхователю требовать понижения премии, если премия была установлена сообразно известным обстоятельствам, увеличивающим риск, если эти обстоятельства отпадут или потеряют свое значение в течение страхования; § 23.

[1082] Те отрасли страхования, которые в силу своей технической организации не принимают во внимание особенностей индивидуальных рисков, не знают и обязанности уведомления; Релли, стр. 56. Советское страховое право не устанавливает этой обязанности при обязательном окладном страховании, по которому виды имущества, размер окладных норм и проч. определяются планом страхования, Пол. о Госстрахе, ст. 10. При обязательном неокладном страховании эта обязанность отпадает, когда страхование заключается судебным порядком, Пол. о Госстрахе, ст. 15. Обязанность уведомления не лежит на страхователе и при добровольном страховании скота, инстр., § 7–9; при упрощенном порядке страх. домашней обстановки.

[1083] Значение обязанности уведомления не надо, однако, переоценивать. На практике сообщения страхователя иногда играют роль сравнительно незначительную по сравнению с другими дан­ными, имеющимися в распоряжении страховщика (наприм., при страховании от опасностей транспорта); Гаген, VIII, I, стр. 396. Только в совокупности со всеми прочими данными сведения, сообщенные страхователем, могут в ряде случаев оказать влияние на заключение страхования.

[1084] Гаген, VIII, I, стр. 400; Киш, II, стр. 180. Несколько иначе – швейц. закон, § 27.

[1085] Enneccerus, Kipp, Wolf, Lehrb. d. B. B, I, § 128; 1926. Thur, Allg. t. g. B. R., § 48; Schweiz. Obl. R., § 23; 1924. Римскому праву «уведомление» не было чуждым, но не играло значительной ро­ли (denuntiatio). Напротив, в современном европейском праве «уведомления» играют большую роль. В ГК «уведомления» встречаются помимо страхования довольно часто: уведомление – должника и залогодателя о передаче залогового права (ст. 103), должника об ступке требования (ст. 124), продавца об обнаруженных недостатках купленного имущества (ст. 196), заказчика о недоброкачественности материалов (ст. 223)

[1086] Тур, стр. 155. Подрядчик, своевременно уведомивший заказчика о недоброкачественности материалов, освобождается от ответственности за убытки, которые заказчик понесет в силу указанных обстоятельств, хотя бы подрядчику и не было известно, что, делая такое уведомление, он освобождается от ответственности (ГК, ст. 23).

[1087] Wörner, s. 149; 1920. Müller-Erzbach, s. 708.

[1088] Киш, II, § 23–25. Аналогично – Гаген, VIII, § 1, § 184.

[1089] Вольф, стр. 430.

[1090] Понятие Obligenheit, принятое современной немецкой теорией страхового права (герм. закон, § 6, общегерманск. прав. морск. страх., § 44, австр. закон, § 32, швейц. закон, § 29), принадлежит к центральным понятиям страхования. Количество Obligenheiten в различных отраслях страхования находится в зависимости от большей или меньшей возможности оказать влияние на возникновение страхового случая. Страхование жизни и страхование от градобитий удовлетворяются Obligenheiten в форме обязанности уведомления до заключения договора (Anzei­gepflichten). Другие отрасли страхования насчитывают длинный каталог Obligenheiten. Obligen­heiten могут иметь место как до заключения страхования, так и во время действия договора и даже после наступления страхового случая. Obligenheiten не обусловливают с отлагательной или отменительной силой правовые последствия договора; страховщик является только упра­вомоченным изменить по отношению к страхователю свое поведение, т.к. этот последний не выполнил того поведения, которое ему было предписано законом (gesetzlich geregelte Obligen­heiten) или правилами страхования (vertraglich geregelte Obligenheiten). Bruck в Versicherungsle­xicon, стр. 934 сл.; Гаген, § 241.

[1091] Ehrenberg, Versicherungrecht, s. 329.

[1092] Киш, II, § 27, стр. 198.

[1093] Прусское Земск. Улож., § 2030 сл.

[1094] Швейц. закон, § 4, 5. Ближайшее определение «существенности» принадлежит отчасти сторонам, отчасти суду. Киш,II, стр. 213. Практика американских судов идет иногда чрезмерно далеко в толковании понятия «существенных обстоятельств», относя к числу таковых, например, сообщение, что страхователь является «денежным человеком» (moneyed man), хотя бы этот факт и не имел влияния на продолжительность жизни страхователя; Кэди, стр. 53.

[1095] Мюллер-Эрцбах, стр. 709; Киш, § 28; Гаген, стр. 403; там же германская судебная практика.

[1096] Таким обр., эти бланки имеют не только техническое, но и юридическое значение; Шершеневич, II, стр. 399.

[1097] Ср. герм. закон § 18, австр. закон, § 3, швейц. закон, § 4. Иначе – при морском страховании, где считается существенным не только то, что спрашивал страховщик, но все, что может повлиять на решение страховщика принять или отклонить риск, или на размер страховой премии; прав. страх. грузов по морским путям, § 13. Линдебратен и Долгов, Морское страхование, стр. 10. Ср. англ закон о морском страховании, § 18.

[1098] По германскому праву, в данном случае страховщик может отказаться от договора только при злонамеренном умолчании, § 18; Гаген, стр. 403 сл.

[1099] Гаген, VIII, I, стр. 406. При морском страховании страхователь должен сообщить также те сведения, которые он считает неосновательными или сомнительными; в случае отсутствия у страхователя при заключении страхования полных сведений о предполагаемых на страх грузах, страхователь обязан сообщить эти сведения Госстраху дополнительно; прав. страх. грузов по морским путям, § 13.

[1100] Общегерманск. прав. морск. страхования, § 19, § 20; Гаген, VIII, I, стр. 394. Объективная система применяется и в англо-американском морском страховом праве; судебное решение американского суда по делу Burrit гласит: in marine insurance the misrepresentation or concealment by the assured of a fact material to the risk will avoid the policy, although no froud was intended; it is no answer for the assured to say that the error or supression was the result of mistake, accident, forgetfullness or inadvertance; it is enough that the insurer has been misled, and thus induced to enter into a contract, which upon correct and full information, he would either have declined, or would have made upon different terms; Кэди, стр. 47; ср. англ. закон о морск. срах., § 18. В том же духе высказывается и франц. торг. кодекс, §348; в отношении сухопутного страхования представляется спорным, является ли страхование недействительным не только тогда, когда страхователь действовал недобросовестно, но и тогда, когда он действовал добросовестно; большинство французских судебных решений дает, однако, утвердительный ответ; Colin et Capitant II, стр. 675; Пляниоль, II, стр. 724.

[1101] Германский закон, § 16–17, швейцарск. закон, § 8.

[1102] Также – правила добровольного страхования от огня, § 4.

[1103] По правилам страхования от несчастных случаев, Госстрах освобождается от ответственности, если обнаружится, что в поданных ему объявлениях страхователя сдержались заведомо неверные сведения по вопросам, имеющим существенное значение для установления условий страхования; если же неверные сведения были даны страхователем только по добросовестному заблуждению, то Госстрах в случае прекращения им действия страхового договора обязан выдать страхователю половину внесенных им премий, § 19; ср. правила гарантийного страхования, § 15, п. 2; прав. страх. моторн. экипажей, § 5; прав. страх. жизни, § 15, п. 1 и 4; в качестве исключения при страховании жизни право Госстраха прекратить договор не распространяется на те случаи, когда неверные сведения относятся к возрасту застрахованного; § 15, п. 3. Подробно разработан вопрос о виновном в нарушении обязанности уведомления у Киша, II, § 5; там же обозрение германской судебной практики.

[1104] Релли, стр. 82 сл. Такова же практика и американских судов (через неделю после подачи объявления, в котором страхователь сообщил, что он никогда не страдал болезнями желудка, он узнал, что у него рак желудка и решил подвергнуть себя операции; полис был выдан на следующий день после операции, а через неделю в результате операции страхователь умер; истцу было отказано в иске по мотивам, что страхователь был виновен в умышленном сокрытии обстоятельств, ему известных ко времени заключения договора), Кэди, стр. 49.

[1105] Германский закон, § 16, 17, 20, 21, 40; герм. гражд. улож., § 346 сл. Аналогично – австр. закон, § 3–6; неск. иначе – швейц. закон, § 6, 8. По своей юридической природе право отступления входит в группу т.н. Gestraltungsrechte – прав на изменение юридического положения; Ennecce­rus, Kipp, Wolf B. I, § 66, 1; 1926, 1, 2, § 262; 1927. Общая оценка Rückttritsrecht – у Гагена, VIII, I, § 193.

[1106] Вольф, стр. 429; герм. гражд. улож., 13, 142.

[1107] Герм. гражд. уложение, § 826. Различны и сроки: для Rücktrittsrecht – 1 месяц, для Anfechtun­gsrecht – 1 год.

[1108] Германский закон, § 41. Под Kündigung понимается одностороннее, нуждающееся в принятии другой стороной заявление о прекращении обязательственного правоотношения или об отпадении известного действия. Эннекцерус, 1, 2, § 248, стр. 82; 1927.

[1109] Thaller, Traité, стр. 1014.

[1110] Кэди, стр. 52. Проект итальянского торгового кодекса указывает, что всякое ложное или ошибочное заявление и всякое умолчание со стороны страхующегося дает страхователю право требовать уничтожения договора, если заявление или умолчание такого рода, что страховщик не дал бы своего согласия или не дал бы его на этих условиях, если бы знал настоящее положение вещей, даже если бы заявление или умолчание касались обстоятельств, которые фактически не повлияли на наступление несчастного случая; в случае недобросовестности или умысла застрахованный теряет взятую с него премию: страховщик лишается права требовать уничтожения договора, если не воспользуется этим правом в течение месяца с того дня, когда узнает о неверности или ошибочности заключения или умолчания, § 577.

[1111] Германский закон, § 19. Несколько иначе выражает ту же мысль швейцарский закон: «если до­говор заключается через представителя, то уведомление должно быть сделано как о фактах, из­вестных представляемому, так и о тех, которые известны или должны быть известны представи­телю», § 5.

[1112] Австрийский закон, § 5. Французская судебная практика пришла к выводу, что, если агент страховщика принимал участие в составлении ответов, то факт несообщения об обстоятельстве, влияющем на объем риска, не может быть поставлен в вину страхователя (Req. 24 mars, 1896, Д. Р. 97, I, 461, S. 96. I. 488). Но страховые компании, желая избежать таких последствий, включают в полисы особую оговорку, запрещающую страхователю ссылаться на то, что полис был составлен агентом страховщика; Colin et Capitant, II, p. 675; Thaller, p. 1014; Planiol, II, p. 724.

[1113] Нельзя, по нашему мнению, оперировать в данном случае и общими учениями о роли представителя при совершении сделок. Учения эти чрезвычайно спорны (Совиньи, Виндшейд, Миттейс, Шлоссман, Розенбег и др.) и при крайней скудости соответственных норм ГК не могут быть догматически обоснованы, как это, например, имеет место в германском гражданском уложении (§ 166) в отношении т.н. Reprasentationstheorie, в силу которой вопрос о пороках воли обсуждается по отношению к личности представителя. В советской юридической литературе по данному вопросу высказаны различные мнения. А. Гойхбарг считает, что действительность сделки обсуждается с точки зрения сознательности ошибки представителя, а не представляемого. Хозйств. право, стр. 55; 2-е изд. И. Шерешевский, примыкая к новейшим германским учениям, утверждает, что в создании сделки может проявляться распределение воли представителя и представляемого, а если так, то и качества последнего не всегда могут быть безразличны; Представительство, поручение, доверенность; стр. 22; 1925.

[1114] Герм. зак., § 27, 28; швейц. зак., § 28, 32; австрийск. зак., § 33, 37. Франц. практика: Planiol, р. 725.

[1115] Правила страхования в большинстве случаев дают Госстраху право либо прекратить договор, либо уменьшить страховую сумму, либо взыскать дополнительную премию (прав. страх. от огня, § 12, прав. гарантийн. страхован., § 27, прав. страхован. грузов по сух. путям, § 16 и т. д.).

[1116] Прав., § 12, п. 3. Если же при изменении профессиональной деятельности застрахованного окажется, что новая его деятельность обнимается правилами страхования, то Госстраху предоставляется продолжить страхование на прежних или измененных условиях.

[1117] Швейц. зак. дает страхователю, если премия была установлена в соответствии с известными обстоятельствами, увеличивающими риск, и эти обстоятельства отпадут или потеряют свое значение в течение страхования, право требовать для следующих периодов страхования соразмерного понижения премии, § 23; также – австрийский закон § 31.

[1118] На такой же точке зрения стоит англо-американское право. Судебная практика американских судов, см. Кэди, стр. 20, 95; однако американская судебная практика считает законным, если в полисе будет прямо указано, что страхование заключается в интересах могущих быть правопреемников собственника застрахованного имущества, – «for the owner» или «on account of whom it may concern», Кэди, стр. 21.

[1119] Итальянск. торг. кодекс., § 409, проект итальянск. торг. кодекса, § 600. Таков же распространенный взгляд франц. доктрины и франц. судебной практики; потребности оборота заставляют, однако, франц. страховые общества включать в полисы оговорку, признанную законной судебной практикой, возлагающую на страхователя обязанность заручиться согласием приобретателя продолжить страхование и сообщить об этом согласии в известный срок страховщику, при невыполнении чего договор считается прекращенным ipsо yure; Colin, II, p. 679 s.

[1120] Прусск. зем. уложение, § 2163.

[1121] Германск. зак., § 69–73; швейцарск. зак., § 54; австрийск. закон § 64–66.

[1122] «Переход застрахованного моторного экипажа в собственность или во владение, или пользование другого лица уничтожает договор страхования; однако, по письменному заявлению страхователя о таком переходе, страхование, с согласия Госстраха, может быть оставлено в силе»; прав. страх. моторн. экипаж., § 10; ср. правила добровольн. страхован. от огня, § 12.

[1123] Шершеневич, II, стр. 412.

[1124] При транспортном страховании застрахованные товары находятся в обладании перевозчика, а не грузовладельца. поэтому перемена в лице последнего не имеет для страховщика особого значения. Правила страхован. грузов указывают, что все права и обязанности по страхованию могут быть переданы страхователем или его правопреемником другому лицу надписью на страховой квитанции (прав. страх. по сухим путям, § 17, и по морским, § 17).

[1125] И при других видах страхования личность страхователя может иметь для страховщика существенное значение, например, при страховании от краж со взломом, моторных экипажей и друг.

[1126] Правила обязательного страхования от огня, § 24–26; правила обязательного страхован. посевов, § 22, 23.

[1127] Обязанность бережного обращения с имуществом прямо возлагается на страхователей правилами добровольн. страхован. животных, § 17–19, правилами гарантийного страхования, § 29.

[1128] ГК, ст. 391; ср. правила добровольн. страхован. от огня, § 17–18; правила страхован. судов по речн. путям., § 14.

[1129] ГК, ст. 390; прав. добровольн. страхован. от огня, § 16, добровольн. страхован. животн., § 20, 21, п. «в», добровольн. страхован. от градобит., № 18, правила гарантийного страхован., § 31, прав. страхован. жизни, § 16, п. I. Несколько иначе – правила обяз. страх. от огня (§ 27), от падежа скота (§ 9–14).

[1130] Швейцарск. зак. (§ 38) дает страховщику право на уменьшение страхового вознаграждения; см. Релли, стр. 461; для германск. права, Гаген, VIII, I, стр. 568.

[1131] Правила обязат. страхован. от огня, § 27, прав. добровольн. страх. животн., § 20; прав. страхован. жизни, § 16, п. 1 и друг.

[1132] Статья 392 ГК, правила подробно регулируют порядок определения размера, убытков: прав. добровольн. страхован. от огня, § 19, ср. прав. страхован. грузов по речным путям, § 1 след. и друг.

[1133] Правила обычно подробно указывают, какие документы, кроме полиса или квитанции, требуются от страхователя; правила гарант. страхован., § 41, прав. страхован. груз., § 20 и друг.

[1134] Правила страхован. жизни, § 16, прав. страхован. от несчастных случ., § 14.

[1135] ГК, ст. 376. ГК перечисляет обязанности выгодоприобретателя, как не находящиеся в связи с передачей ему полиса, в ст. 390–392 (извещен. о наступлен. страхового случая, принятие мер к уменьшению убытков от страхового случая). Швейцарск. закон дает право страховщику при страховании за чужой счет требовать уплаты премии также и от застрахованного, если страхователь впал в несостоятельность, § 18.

[1136] ГК, ст. 377.