Список книг

« Предыдущая | Оглавление | Следующая »

Кривцов А.С.
Абстрактные и материальные обязательства в римском и в современном гражданском праве

§ 49. "Чистая" делегация

B. Мы приступаем теперь к рассмотрению тех случаев, когда само содержание акта делегации не может служить доказательством в пользу ее зависимости от "отношения валюты" или от "отношения покрытия".

a. Представим себе, что causa заключается как с той, так и с другой стороны во мнимо существующем долговом отношении между участниками делегации. Делегат, по 1. 7, § 1, D. 44, 4, может, при таком положении дела, оспаривать сделанное им обещание делегации посредством exceptio против иска делегатария. Родственный случай рассматривается в 1. 5, § 5, i. f. D. 44, 4. Жена, посредством dolus, побуждает постороннее лицо дать мужу за нее приданое. Затем брак расторгнут по какой-либо причине. Отношения между делегатом и делегантом, а равно - между этим последним и делегатарием, являются недействительными: в первом случае - вследствие dolus, во втором - вследствие прекращения брака. Делегация также объявляется недействительной. То же самое проводится в 1. 9, § 1, i. f. D. 12, 4: если кто-либо, неправильно считая себя должником , обещает в пользу ее приданое, - иск мужа, имеющий своим предметом получение этого приданого, может быть парализован, в случае прекращения брака, посредством exceptio.

b. Когда только одно "отношение покрытия" страдает недостатками, - то римское право придерживается того правила, что это обстоятельство не оказывает никакого влияния на действительность делегации. Весьма многие места источников говорят, что должник, который мог защищаться против своего первоначального верителя (делеганта) - эксцепциями, - не может этого делать по отношению к новому верителю (делегатарию). Приведем для примера 1. 19 D. 46, 2. В этом фрагменте центр тяжести полагается на то обстоятельство, что делегатарий не знает ближайшего характера отношения между делегатом и делегантом. Другим примером могут служить - 1. 12, 1. 13 D. 46, 2. В этих фрагментах иск делегатария не может быть парализован эксцепциями вследствие недостатков "отношения покрытия", . Еще пример: 1. 66 D. 46, 3. В этом фрагменте про делегата в подобном случае говорится, что он .

Такое же решение дается в 1. 9, § 1, D. 12, 4, где делегатарием является муж, которому обещана посредством делегации в качестве приданого ().

См. также, напр., 1. 46, § 2, 1. 78, § 5, D. 23, 3.

На том же самом принципе покоятся 1. 5, § 5, D. 44, 4, 1. 33 D. 46, 2, 1. 21 pr., 1. 33, § 3, D. 39, 5, 1. 41 pr. D. 42, 1, где exceptio immodicae donationis или beneficium competentiae, которые принадлежат делегату против делеганта, не даются ему против иска делегатария (, , , ). В обоих этих местах возражение вольноотпущенного (делегата), основанное на том, что долг патрону (делеганту) заключен , не может быть осуществлено против нового верителя (делегатария), , .

Исключения из этого общего правила относительно такого безразличия для действительности делегации недостатков отношения покрытия, являются только подтверждением этого общего правила.

1. В приведенных несколько выше фрагментах, beneficium compe-tentiae, которая принадлежала делегату против делеганта, не может быть осуществлена против делегатария даже в том случае, когда отношение между делегатарием и делегантом является дарением; но мы имеем также и такие места источников (1. 7 pr. D. 44, 4 1. 2, § 3, D. 39, 5), когда в этом последнем случае (дарение) должно быть принято исключение из указанного мною общего правила. Это исключение состоит в следующем: если делегат, ошибочно считая себя должником делеганта, совершит ошибку в пользу донатария этого последнего - обещание делегации, - то можно парализовать проистекающий отсюда иск посредством эксцепции.

2. В римском праве существовало, как известно, запрещение дарения между супругами. Вот почему в 1. 5, § 4, D. 2 1, 1 объявляется недействительным обещание делегации, которое один из супругов сделал кредитору другого супруга в обход помянутого запрещения.

3. Наконец, v. Salpius делает отсюда еще одно исключение. Это - случай недопущения женщин к принятию на себя обязанности посредством делегации, - случай, основанный на sc. Vellejanum. Но, с правильной точки зрения, никакого исключения здесь нет. Делегация объявляется недействительной не потому, что "отношение покрытия" страдает дефектами, а благодаря тем недостаткам, которые касаются самого акта делегации, как такового. В самом деле, насколько вопрос идет о том, признавать ли недействительность делегации - на основании отношения между delegata и delegans'ом, - этот вопрос требует отрицательного ответа. Делегация недействительна в разбираемом случае только потому, что в ней скрывается обход sc. Vellejanum, запрещающего интерцессию женщин. Весьма интересно определить, насколько эта недействительность может быть устранена существованием долга со стороны mulier delegata в пользу delegans'а. Римское право выставляет следующие правила по этому поводу:

α. Mulier delegata является должником delegans'а и этот долг не подлежит никакому сомнению, 1. 24 pr. D. 16, 1, c. 2 C. 4, 29. При таком положении дела, как это вытекает из только что цитированных фрагментов, запрещение sc. Vellejanum не может быть применено, так как здесь, относительно mulier следует сказать, что она действовала , т.е. в своем интересе, 1. 2 2 D. 16, 1.

β. Если же mulier была только мнимым должником делеганта, - решения источников носят противоречивый характер. Тогда как 1. 17 pr. D. 16, 1 применяет в этом случае exceptio sc. Vellejani, - 1. 2 C. 4. 5 ее исключает. Но это противоречие может быть весьма легко примирено. Дело в том, что постановление в "кодексе" следует понимать в том смысле, что проводимая в нем точка зрения имеет значение только в том случае, если последняя интерцессия предпринимается исключительно как уплата мнимого долга, являясь для этого только случайным средством (слова ). В противоположность этому, применение sc. Vellejanum ограничивается случаями, когда или сама mulier вовсе не думает, что она является должницей делеганта, но по этому поводу введен в ошибку только делегатарий, - или, хотя она и не убеждена в том, что долг является мнимым, а напротив, считает его действительным, - но она совершает посредством обещания делегации интерцессию за какой-либо другой долг.

В том специальном случае, - когда недействительность долгового обязательства в пользу делеганта, в расчете на которое совершает делегацию, зависит от того обязательства, что и это обязательство представляет собой интерцессию в нарушение sc. Vellejanum, - мы встречаем противоречие между 1. 19 D. 46, 2 и 1. 8, § 2, D. 16, 1. Первое из цитированных мест безусловно объявляет недействительность последующего обязательства, а второе выражает как раз противоположную точку зрения. Но, кажется, в последнем из этих мест имеется в виду тот случай, когда mulier ложно считает себя действительно должницей и совершает делегацию не , но , т.е. в своем интересе. Применение sc. Vellejanum на этом основании не имеет здесь места.

γ. Когда, наконец, mulier delegata вовсе не является должником, ни действительным, ни мнимым, - то нет никакого основания не применять sc. Vellejanum.

с. Теперь представим себе, что отношение между делегатом и делегантом - в порядке, но страдает недостатками отношение между этим последним и делегатарием. В этом случае аналогичное правило, как под литерой b), гласило бы следующим образом: когда из содержания самого делегационного акта нельзя констатировать отношения зависимости между действительностью этого акта и действительностью "отношения валюты", - делегация не подлежит оспариванию, пока "отношение покрытия" будет представляться свободным от недостатков. Между тем, подобное общее правило трудно вывести из соответствующих решений в источниках, - решений, которые являются в этом отношении крайне скудными и притом слишком специального характера. Укажем прежде всего на 1. 21, § 1, D. 39, 5. В этом фрагменте юрист отрицает для debitor delegatus доступ к exceptio donationis immodicae, которую против делегатария имел сам делегант. Затем в 1. 33, § 3 eod. подобное же правило устанавливается касательно benefiсium competentiae. Если прибавить сюда 1. 1, § 11, D. 44, 5, то этим исчерпывается весь скудный запас источников по интересующему нас предмету. В последнем из цитированных мест для того лица (делегата), которое вольноотпущенный делегировал своему патрону (делегатарию) , - отрезывается возможность противопоставить возражение в этом смысле иску по делегации.

С другой стороны, мы имеем неоставляющие места сомнению решения в источниках как раз в противоположном направлении. Так, 1. 5, § 3, 1. 39. D. 24, 1 объявляют недействительным обещание, данное должником одного из супругов другому супругу, если это сделано в целях обхода запрещения дарения между супругами. Также в 1. 8, § 4, § 3, D. 6, 1 то обстоятельство, что отношения между делегантом и делегатарием противоречит sc. Vellejanum, дает возможность оспаривать делегацию во всех тех случаях, когда делегат не является должником делеганта, - причем, кажется, не делается никакого различия между тем случаем, когда он дал обещание в ошибочном мнении, что он - должник (этот случай может быть подведен под литеру a), так как отсутствует как действительность "отношения валюты", так и действительность "отношения покрытия"), и тем случаем, когда обещание дано делегатом по какой-либо другой причине, напр., с целью оказать кредит в пользу mulier delegans.