Список книг
|
« Предыдущая | Оглавление | Следующая » Шершеневич Г.Ф.
Учебник русского гражданского права. Т. 2
§ 74. Исполнение завещанияЛитература: Гольмстен, О душеприказчиках (Юрид. иссл. и статьи, 1894, стр. 105-151); Гордон, О представительстве в гражданском праве, 1879; Любимов, О душеприказчиках по русскому праву (Юрид. газ., 1900, N 22-28).
I. Понятие о душеприказчичестве. Приведение в исполнение воли завещателя может быть возложено на самих наследников (т. Х ч. I, ст. 1084, п. 2). Но такой порядок может представлять некоторые неудобства: между наследниками возможны ссоры, в поспешном дележе доставшегося имущества легко может быть пренебрежена воля завещателя. Поэтому в завещаниях нередко встречаются назначения особых лиц, так называемых душеприказчиков, которым завещатель поручает исполнение его воли, выраженной им в завещании. Институт душеприказчиков неизвестен был римскому праву, он составляет явление правового быта новых народов, из которых создались современные европейские государства. Французское право, впрочем, едва упоминает о душеприказчиках, напротив, новое германское уложение дает весьма и даже излишне подробные положения о них (§ 2197-2228). В Англии душеприказчик составляет необходимую фигуру при всяком наследовании, если только наследство не состоит из одной лишь недвижимости. Душеприказчики известны древнему русскому праву, хотя с этим именем иногда соединялись различные понятия. В настоящее время в русском законодательстве содержится только общее постановление о том, что завещания исполняются душеприказчиками (ст. 1084, п. 1), и еще несколько частных постановлений. Таким образом, этот институт, имеющий у нас большое бытовое значение, остается без законодательного определения.
Душеприказчичество соединимо только с таким представлением о наследовании, по которому момент приобретения права наследования отличается от момента вступления наследника во все юридические отношения, составляющие в совокупности наследство. С точки зрения теории, сливающей эти два момента, относящей к открытию наследства приобретение наследником прав собственности и других прав, остается непонятным, каким образом постороннее лицо помимо собственника распоряжается его вещами. В действительности права душеприказчиков вполне совместимы с наследственными правами наследников, пока последние не стали субъектами всех прав и обязанностей.
Юридическая природа душеприказчичества возбуждает значительные разногласия. Германское законодательство представляет себе душеприказчичество как должность (Amt, § 2197, п. 2). Напротив, швейцарское законодательство представляет себе душеприказчичество как поручение (mandat, § 517). Однако возбуждается вопрос: если душеприказчичество соединено с представительством, основанным на договоре, то представителем какого лица является душеприказчик?
По этому вопросу взгляды расходятся. а) Одни полагают, что душеприказчики являются представителями наследников (Козак, Гирке), однако такое представительство не имеет основания ни в договоре, потому что между душеприказчиками и наследниками не было соглашения, ни в законе, так как закон не назначает душеприказчиков помимо воли завещателя. Притом с представительством наследников стоит в противоречии невозможность для представляемых устранить представителя, а также возможность для душеприказчиков, следуя воле завещателя, совершать действия, противные интересам наследников, например, вести против них процесс. b) Также несостоятельным следует признать взгляд, по которому душеприказчик является представителем завещателя (Пляниоль, 99, 40), - взгляд, общепринятый в Англии. Завещатель как лицо, выбывшее из мира юридических отношений, в представительстве не нуждается. Действие доверенности смертью доверителя прекращается (ст. 2330), тогда как деятельность душеприказчика со смертью завещателя только открывается. с) Остается признать, что душеприказчик является представителем самого наследства как юридического лица, которое продолжает свое существование до выполнения душеприказчиком данного ему поручения (Гельвиг, Кипп). То обстоятельство, что душеприказчик является представителем наследственной массы по воле завещателя, нисколько дела не изменяет: опекун над малолетними является несомненно их представителем, хотя он может быть назначен завещателем. [d) Наконец, некоторые полагают, что душеприказчик не является чьим-либо представителем, а осуществляет свои полномочия от собственного имени, на основании лишь воли завещателя (теории Шульца, Штурма). С этой точки зрения он является носителем ограниченного вещного права и господства над завещанным имуществом, а его право действует не только против третьих лиц, но и по отношению к наследникам]. В последнее время Сенат признал, что душеприказчики не могут быть признаваемы представителями ни завещателя, ни наследников по закону (08, 90). Отсюда можно было ожидать правильного вывода, что душеприказчики являются представителями наследственной массы [вывод сделан в реш. 14, 23]. Но Сенат совершенно отрицает за ними представительство, - душеприказчики "только исполнители воли завещателя". Такая конструкция не может быть принята потому, что если душеприказчики не субъекты прав и не представители субъектов, то непонятно, в качестве кого они управляют и распоряжаются чужим имуществом, предъявляют иски?
II. Назначение душеприказчиков. Душеприказчиками могут быть назначены или посторонние лица, или один из наследников. В последнем случае наследник выступает только в качестве душеприказчика, хотя наша практика полагает, что эти два понятия взаимно друг друга исключают (76, 205). Однако этот взгляд основывается не на теоретическом соображении, а на едва ли правильном толковании русского законодательства. Можно назначить одного или нескольких душеприказчиков. На случай отказа или смерти душеприказчика завещатель может подназначить другого душеприказчика. От душеприказчика как представителя требуется в момент принятия им на себя обязанности наличность право- и дееспособности. В нашем законодательстве содержится устранение от обязанностей душеприказчичества лиц, служащих в карантинных учреждениях, если они назначены лицами, выдерживающими карантин, и притом в завещании, составленном в это именно время (ст. 1085). Душеприказчиками не могут быть назначаемы лица, подписавшиеся в качестве свидетелей под завещанием (ст. 1054, п. 3). Нарушение этого правила может повлечь за собою опровержение завещания, а с ним вместе и назначения душеприказчиков. Если бы это обстоятельство не подорвало бы силы завещания, например, когда остальных свидетелей достаточно для действительности завещания, то оно не оказывает никакого влияния на назначение душеприказчиков. Едва ли можно отвергать допустимость назначения юридического лица в качестве душеприказчика. Со стороны нашего законодательства препятствий нет, а теоретически трудно найти возражения. По крайней мере в германской литературе этот вопрос решается утвердительно (Штрогаль, Кипп).
Назначение душеприказчиков составляет одно из завещательных распоряжений. Поэтому оно должно быть облечено в завещательную форму. Это не значит, чтобы предложение принять на себя обязанности душеприказчика должно было быть непременно включено в то самое завещание, в котором помещено распоряжение имуществом наследодателя. Оно может найти себе место в другом акте, но только удовлетворяющем формальным требованиям завещания. Так, например, в главном завещании может быть указано лицо и сделана ссылка на данное ему в другом акте поручение, или наоборот, в главном завещании может быть очерчен круг действий для исполнения воли завещателя, а в особом акте указано лицо, назначаемое душеприказчиком. Но ссылка на неформальный акт или тем более на словесное поручение должна быть признана не влекущею предполагаемых последствий.
Во Франции и в Англии душеприказчики выполняют свою обязанность безвозмездно, и закон не дает им права требовать себе вознаграждения. Только германский кодекс разрешает душеприказчику требовать соразмерного вознаграждения за свой труд, если только завещатель не исключил в завещании возмездности (§ 2221), - постановление особенно странное в законодательстве, которое устраняет возмездность из обыкновенного договора поручения (§ 662). В русской жизни сложился взгляд, что принятие на себя обязанностей душеприказчика составляет акт нравственного долга, выражения дружеских отношений. Исходя из этой бытовой точки зрения, мы должны признать, что душеприказчик не имеет права требовать вознаграждения от наследников или отчислить его себе из наследственной массы, если только завещатель не назначил ему сам вознаграждения по завещательному акту.
III. Отношение к наследству. Являясь представителем наследственной массы, душеприказчик для исполнения воли завещателя должен принять оставшееся имущество в свое заведование, но не во владение, как ошибочно выражается наша практика, потому что душеприказчик распоряжается им не в виде собственности, не от своего имени. Никто не может быть принужден к принятию предложения об исполнении обязанности душеприказчика, но, к сожалению, наш закон не указывает, в течение какого срока может лицо, предложенное по завещанию к исполнению обязанности душеприказчика, размышлять о том, принять ли ему ее или отказаться, и нет никаких средств побуждения к скорейшему решению. Душеприказчик вступает в заведование имуществом после изъявления своего согласия. Однако этот момент ускользает при принятом в нашей практике порядке. У нас утверждение завещания к исполнению включает в себя уже и утверждение душеприказчика, все равно выразил ли он уже свое согласие или же нет. В последнем случае утверждение завещания относительно назначения душеприказчика имеет условное значение, - если согласится то лицо, к которому обращено предложение.
Вслед за утверждением следует принятие имущества в свое заведование. Если до этого были произведены уже охранительные меры, то они снимаются в виду лица, к которому имущество переходит (69, 612). Душеприказчику следует во всяком случае принимать имущество не иначе как по описи, потому что впоследствии могут возникнуть пререкания о составе имущества при представлении отчета наследникам.
Душеприказчик при исполнении возложенного на него поручения должен руководствоваться волею завещателя. Он обязан передать имущество наследникам в том составе и в той доле, как это было указано ему завещателем. [Ходатайствовать же о вводе наследников во владение завещанным им имуществом при отсутствии указаний в духовном завещании душеприказчик не имеет права (14, 23)]. Он должен распределить те денежные выдачи, пожертвования, для точного выполнения которых чаще всего устанавливается душеприказчичество. В отношении денежных выдач или пожертвований завещатель может предоставить душеприказчику бóльшую или меньшую свободу усмотрения. В завещании могут быть точно перечислены все подобные назначения или же может быть определена предельная сумма с указанием лишь в общих чертах их назначения, например, на учебные заведения, на церкви. Но эта свобода усмотрения не может идти так далеко, чтобы душеприказчику предоставлено было распоряжение всем имуществом по усмотрению, самый выбор наследника. В этом случае душеприказчик стал бы сам наследником, собственником. Если наследник не указан прямо в завещании, то наследство поступает к наследникам по закону и душеприказчик совершенно устраняется.
Завещатель вправе возложить на душеприказчиков принятие мер к продаже недвижимости с целью уплаты сделанных завещателем отказов (05, 8, 43). Заметим, что право душеприказчика продать вещи, принадлежащие к составу наследства, предоставленное ему по завещанию, совершенно не согласуется с конструкцией, будто наследники становятся собственниками с момента открытия наследства, так как с этой точки зрения душеприказчики продавали бы чужие вещи без полномочия со стороны собственников.
IV. Отношение к контрагентам завещателя. В завещании душеприказчику поручается обыкновенно уплатить долги наследодателя и взыскать с должников последнего. Такое право должно быть признано за душеприказчиком и помимо воли завещателя, прямо выраженной, потому что оно вытекает из цели данного ему поручения. Недостаток завещательного распоряжения восполняется у нас законом: душеприказчики имеют право производить иски по всем тем предметам, по которым в силу завещания такое право принадлежит им или по которым иск оказывается необходимым для исполнения возложенных на них завещателем распоряжений (Уст. гр. суд., ст. 25). Так, например, возможно, что для производства всех указанных выдач недостает наличных сумм, а между тем существуют должники завещателя. Со своей стороны, кредиторы могут обращаться непосредственно к душеприказчикам, потому что закон предоставляет им обращаться с иском к лицу умершего собственника, т.е. к самому наследству, представителем которого является душеприказчик.
V. Отношение к наследникам и отказчикам. В этом отношении представляется более всего чувствительным существующий в нашем законодательстве пробел по вопросу о душеприказчиках. Заведование душеприказчика должно быть, очевидно, только временным и должно уступить правам наследников на имущество. Однако при недостатке законодательных определений душеприказчик ничем не побуждается к скорейшему выполнению воли завещателя, если ему не указан срок в самом завещании. нет также никаких обеспечений в точном исполнении со стороны душеприказчика возложенных на него поручений. Закон не устанавливает средств и порядка контроля наследников над душеприказчиком.
Практика наша разъяснила, что наследники вправе потребовать у душеприказчика отчета в его действиях, и завещатель не в состоянии освободить его от этой обязанности (78, 263). Однако вопрос остается открытым, когда наследники могут потребовать отчета, в случае ли обнаруженного злоупотребления или в предупреждение его, какими средствами располагают они для побуждения душеприказчика к исполнению принятых на себя обязанностей. Тот же вопрос возникает относительно лиц, которым по завещанию предоставлены отказы. Учреждения, в пользу которых содержатся в завещании пожертвования, имеют надзор за исполнением завещания (ст. 1091), но остается невыясненным, в чем он состоит. Легатарии, знающие о состоянии завещания, могут обратиться с иском к душеприказчикам тотчас по вступлении последних в отправление своих обязанностей. Иски, на завещании основанные, предъявляются по общим правилам о подсудности к тому лицу, душеприказчику или наследнику, на обязанность которого возложено исполнение завещательных распоряжений (Уст. гр. суд., ст. 24). С этой стороны положение легатариев лучше положения наследников.
Во всяком случае душеприказчики несут имущественную ответственность за неточное исполнение ими поручения, если уклонение от завещательной воли причинило ущерб интересам наследников, которые вправе привлекать их к ответу. [Наследники по завещанию могут в исковом порядке просить суд об удалении душеприказчика (11, 32), но для успешного проведения этого иска им необходимы такие доказательства, которые могут быть получены от самого душеприказчика, свободного, однако, от регулярной отчетности перед какими-либо лицами или учреждениями]. В нашем законодательстве нет и намека на ту охрану интересов наследников, какую дает германское право, по которому суд, ведающий наследственное дело, может по просьбе заинтересованного лица устранить душеприказчика, если находятся уважительные к тому основания (§ 2227). Возможно, что душеприказчики, злоупотребляя оказанным им доверием, продадут или заложат вещи, входившие в состав наследства. По мнению практики, такие сделки недействительны, и наследник вправе обратиться с иском непосредственно к покупщику (71, 1264). Такой взгляд следует признать неправильным. Во время заведования имуществом со стороны душеприказчиков наследники не имеют еще права собственности на вещи, принадлежавшие наследодателю, а потому отчуждение их со стороны представителя наследственной массы является юридически правильным. Притом третьи лица не могут и не обязаны знать, входит ли в поручение душеприказчика продажа или залог данной вещи, так как подобное право весьма часто встречается в целях распределения денег. На завещателе лежит вина в выборе лица, оказавшегося не на высоте оказанного ему доверия, а интересы третьих лиц не должны от того страдать.
Печатается по: Г.Ф. Шершеневич. Учебник русского гражданского права. 11-е изд., 1-е посмертное, просмотр. и доп. по поручению юридического факультета Императорского Московского университета пр.-доц. В.А. Краснокутским. Том второй. М.: Издание Бр. Башмаковых, 1915. |
