Список книг

« Предыдущая | Оглавление | Следующая »

Шершеневич Г.Ф.
Курс торгового права. Т. IV: Торговый процесс. Конкурсный процесс.

§ 177. Оценка коммерческих судов

Литература: Гордон, Особенности производства в коммерческих судах (Ж. М. Ю. 1894-1895, N 2); Туткевич, О наших коммерческих судах (Ж. М. Ю. 1898, N 7 и 8); Шершеневич, Несколько слов о коммерческих судах (Ж. М. Ю. 1894-1895, N 4); Садовский, Что делать с коммерческими судами? (Ж. Гр. и Уг. Пр. 1892, N 7).

I. Историческое оправдание коммерческих судов. Историческое оправдание коммерческих судов сводится главным образом к трем причинам: 1) сословной обособленности в средние века, 2) неудовлетворительности общего гражданского процесса и 3) обычной форме торгового права. К настоящему времени действие всех этих причин потеряло свою силу.

На Западе сословность совершенно исчезла из государственного и общественного быта. Равенство всех перед судом - один из основных правовых принципов нового времени. Идея единого суда всех граждан совершенно вытеснила идею суда равными по сословию. Сохранение каких-либо исключительных судов, напр., военных или духовных, требует современного обоснования с точки зрения профессиональных особенностей, и то критика с каждым днем подрывает почву для защиты таких судов.

Неудовлетворительность общего процесса, непримиримая с интересами торгового оборота, тесно связанными с интересами государства, могла служить обоснованием особой торговой юрисдикции, пока современное государство, сознав все значение суда скорого и правого, не обратило внимание на улучшение гражданского процесса. Быстрота торгового процесса в противопоставлении волоките гражданского процесса должна была поблекнуть перед теми мерами по ускорению гражданского судопроизводства, какие принимаются новейшими законодательствами. Все, что может содействовать улучшению процесса вообще, то постоянно принимается в соображение при всякой новой реформе гражданского процесса, полной или частичной.

Если прежде торговое право выражалось полностью в форме обычаев, и потому было мало известно юристам, воспитанным на римском праве, то в настоящее время картина значительно изменилась. Незнакомство с правом, на основании которого приходилось решать, затрудняло передачу торговых дел коронным судьям. Но время это миновало. Теперь почти все государства имеют кодифицированное торговое право. Само купечество настаивает на скорейшем законодательном нормировании тех отношений, которые вновь выдвинуты жизнью. Применение же кодифицированного права потребовало немедленно специальной юридической подготовки. Каждый торговый кодекс представляет собой совокупность норм, которые являются специальными по отношению к нормам общегражданским. Нужно знать эти последние, чтобы понять особенность первых. Без знания гражданского права торговое право всегда останется неясным. Торговое право составляет по преимуществу вид обязательственного права. Но ни один торговый кодекс не содержит положений, относящихся к общей части обязательственного права, а между тем без знания ее невозможно применение особенной части. Если коммерческие суды поддерживались ранее незнакомством профессиональных юристов с торговыми обычаями, то теперь, когда торговое право отливается в форму закона, применение норм торгового права предъявляет спрос на специальную юридическую подготовку.

Отпадение тех причин, которые исторически поддерживали идею коммерческих судов, должно бы обезоружить защитников торговой юрисдикции, если бы не выдвигались новые доводы в ее пользу, взятые из современной действительности.

II. Современные доводы в пользу торговой юрисдикции. 1. Прежде всего обращают внимание на то, что хотя торговое право в значительной своей части теперь кодифицировано, все же обычное право сохранило огромное значение именно в торговой сфере. Как бы ни был полон торговый кодекс, но он осужден заранее на быструю отсталость, потому что торговая жизнь идет чрезвычайно быстрым темпом, потому что торговый оборот непрерывно создает новые правовые отношения. Законодатель, опасаясь закрепить в законе еще недостаточно определившуюся форму, оставляет эти новые отношения обычному праву.

Однако постоянные правообразования не могут составить затруднения для подготовленного юриста. Многие из новых форм являются не чем иным, как новой комбинацией старых, и опытный глаз юриста, привычный к юридическому анализу, легко разберется в этой мнимой сложности и новизне. Напротив, купцу, который не умеет отличать юридическую форму от бытового содержания, всюду будут представляться новые формы. Именно эта быстрота новообразований, не успевших закрепиться в законе, требует суда из юристов, а не суда из купцов.

2. Если даже юрист и лучше купца овладевает нормами права, все равно в форме закона или в форме обычая, то преимущество коммерческих судов состоит в большем понимании тех конкретных отношений, к которым применяются эти нормы. Купец, как член суда, может удачно совместить в своем лице роли судьи и эксперта.

Мысль о возможности соединить в одном лице судью и эксперта, может быть, соблазнительна, если предположить, что этим достигается независимость суда от экспертизы. Но такая надежда совершенно несбыточна. Во-первых, купец может быть прекрасным экспертом, но за недостатком юридического образования не сумеет использовать свои технические знания в целях применения норм права. Он легко может оказаться не в состоянии определить юридическую цену извлеченных им данных. Во-вторых, едва ли купцы, в качестве судей коммерческого суда, способны устранить необходимость экспертизы. Торговые отношения - область чрезвычайно обширная, между различными ее отраслями часто нет никакой связи, так что в каждой из них развиваются свои обычаи, свои приемы и порядки, чуждые всем другим. Что имеет общего книжная торговля с морским транспортом, страхование со скупкой дубовой клепки? Если же мы признаем, что в делах могут встречаться вопросы технического свойства, на которые судья-купец не в состоянии ответить, то тем самым отпадает главное достоинство судьи, выборного от купечества. Если юрист, хотя и с трудом, хотя и с помощью экспертов, сумеет все же разобраться в незнакомом ему материале, извлечь из него юридически ценное, то купцы, при неимении обобщающей юридической точки зрения, окажутся, наверное, еще в большем затруднении. Стоя на почве требования технически подготовленного судьи, мы должны бы признать, что во всех поземельных делах следовало бы посадить на судейское кресло помещиков, в делах горной промышленности - горнозаводчиков и т.д. Требуя судей-экспертов в гражданских делах, мы должны бы распространить наше требование на уголовные суды. В самом деле, с какими только техническими вопросами не приходится соприкасаться уголовному суду. Почему мы можем допустить суд несведущих юристов там, где дело идет о жизни, свободе, чести, и утверждать его непригодность там, где дело касается только имущественных интересов?

3. Состав коммерческих судов гарантирует независимость судей, которой может не быть у коронных судей. Выборный судья опирается на доверие купечества, а не на благоволение к нему начальства.

Конечно, независимость судьи - огромное благо, необходимое условие правосудия. Но эта независимость нужна не в гражданских и торговых делах, в решении которых правительство мало заинтересовано, почему оно и редко оказывает давление на судей. Все свое значение судебная независимость имеет в уголовном процессе, где замешаны политические интересы. С другой стороны, профессиональное положение судьи-купца возбуждает большое сомнение в независимости такого судьи. Независимый политически, судья-купец зависим социально. Прежде всего личные связи такого судьи в коммерческом мире могут привести к тому, что суд будет решать не на основании представленных сторонами доказательств, а на основании приобретенных на стороне частных сведений, слухов, личных впечатлений. Затем, как отделить личный интерес судьи от интереса, связанного с выполнением им судейских обязанностей? Нельзя ли предположить невольной профессиональной симпатии? Нет ли вероятности, что судья, страхующий свои товары, в споре такого же страхователя со страховым обществом невольно примет сторону того, в чьем положении он сам легко может очутиться? Если в настоящее время придается важное значение принципу коммерческой тайны, то не будет ли нарушением ее то обстоятельство, что судье, может быть сопернику по торговому промыслу, будут открыты торговые книги, которые тяжущаяся сторона более всего желала бы скрыть от этого лица? Судья-купец, если бы даже хотел, не в состоянии будет отказаться от возможности воспользоваться в личную пользу обнаруженными на суде данными. Наконец, примем во внимание то соображение, что в небольших городах все местное купечество находится во взаимной связи. Нельзя ли опасаться давления со стороны одного из тяжущихся, имеющего большое местное влияние, на зависимых от него судей? В какое трудное положение ставится купец, которому нередко будет предложен выбор между личной выгодой и интересом правосудия, особенно когда возникнет опасение, что высказанный им в совещательной комнате взгляд может дойти до сведения местного воротилы?

4. Коммерческие суды, состоящие из выборных от купечества лиц, дают государству даровую судейскую силу. Благодаря именно выборным судьям, служащим безвозмездно, государство способно обслуживать потребности населения в правосудии свыше своих материальных средств.

Давно признано, что дешевизна судебной организации - самый слабый довод в ее пользу. Дешевые суды могут государству дорого обойтись. Правосудие представляет такое огромное общественное благо и так высоко поднимает престиж государства, что никакие расходы, произведенные для наиболее целесообразной организации судов, не могут считаться чрезмерными. Если государство затрачивает значительные суммы на пути сообщения, на народное образование, на развитие промышленности, то не следует забывать, что все эти блага имеют ценность только тогда, когда общество может похвалиться судом правым. Да и самая экономия представляется мнимой. То, что государство сбережет на окладах личного состава суда, то оно передержит на построение и содержание особых зданий, на устройство особых канцелярий. Конечно, можно было бы ограничиться самыми видными торговыми городами, где само купечество предоставило бы помещение. Но если признана в принципе необходимость коммерческих судов, то они должны быть всюду, где есть гражданские суды, а не только в наиболее бойких пунктах. Нельзя говорить, что коммерческие суды нужны только там, где наиболее процветает торговля, где, следовательно, более всего возможны споры по торговле. Такой аргумент имел бы значение, если в других местах вовсе не было бы торговли и не возникали споры по торговле. Но, если в какой-либо местности возникает хотя бы одно дело торгового свойства, какое основание имеем мы передавать его на рассмотрение судов, признанных неспособными к разрешению подобных дел?

III. Доводы против коммерческих судов. Помимо тех соображений, которые можно было привести в опровержение доводов защиты коммерческих судов, выдвигаются еще соображения против идеи коммерческой юрисдикции.

При демократизации современного общества равенство всех перед судом составляет один из основных принципов политического миросозерцания. Необходимы основательные доводы в пользу отступления от этого принципа в том или другом случае для того, чтобы оправдать специальную юрисдикцию. Таких доводов, в пользу сохранения торговой юрисдикции, как мы видели, не было приведено. Исторические основания с переменой условий отпали, а современная жизнь новых оснований в этом направлении не выдвигает.

Красной нитью через всю историю коммерческих судов проходит требование скорого суда, устранение волокиты, отрицание юридических тонкостей, которые так были свойственны общим судам и с которыми не хотел мириться торговый оборот. Между тем существование коммерческих судов рядом с гражданскими является само по себе поводом к замедлению процесса. Первое условие для специальных судов - это точное ограничение подсудности. Если возникает затруднение в определении подсудности, то немедленно создается основание к волоките. Там, где вопрос идет о скором решении и исполнении, дело останавливается на первых же шагах. Отличие торговых сделок от гражданских составляет повсюду камень преткновения для теории и практики. Споры о подсудности - самое частое явление. При самом предъявлении иска необходимо вникнуть в характер дела, чтобы не дать ему ложного направления. Легко допустимая ошибка может повлечь за собой возвращение искового прошения, пропуск срока и потерю права. Затем истец всегда может ожидать со стороны ответчика возражения о неподсудности дела данному суду - излюбленный отвод, за неимением более солидных доказательств, которому здесь дается широкий простор. Наконец, и самому суду приходится встретиться с той же задачей определения, имеет ли данное дело все признаки торговой подсудности. хорошо еще, если у суда под рукой кодекс, подробно перечисляющий все дела, подведомственные коммерческим судам. Но немногие государства могут похвалиться таким кодексом. Да и как достичь такой полноты, когда, по собственному признанию защитников торговой юрисдикции, торговый оборот так быстро создает и выдвигает новые правоотношения, что схватить их не успевает судья из юристов. Споры о подсудности должны происходить все чаще по мере того, как расширяется круг той области, которая признается торговой со стороны законодательств. Практика всех стран подтверждает это теоретическое предположение. Таким образом, суд скорый легко превращается в суд медленный.

Идея коммерческой юрисдикции требует, чтобы выборный купеческий элемент проходил через всю судебную организацию, рассматривающую торговые дела. Организация, допускающая купеческий элемент в первой инстанции и устраняющая его в высших, таит в себе внутреннее противоречие. Если высшие суды, состоящие из одних юристов, признаются способными к решению торговых дел, к контролю и исправлению постановлений коммерческих судов, то тем самым отпадает вся сила аргумента о необходимости специальных знаний, знакомства с бытовыми условиями. Нельзя утверждать, будто задача высших судов облегчается тем, что низшие суды разобрали уже весь сложный материал и поднесли его высшей инстанции в обработанной форме. Апелляционные суды должны пересматривать дело по существу, следовательно им непосредственно приходится сталкиваться с собранным в низшей инстанции материалом и даже постоянно иметь дело с новым материалом, впервые выдвигаемым сторонами в высшей инстанции. Притом ошибка низшего суда могла состоять в том, что он, понимая прекрасно бытовую сторону дела, не сумел выделить из сложного материала наиболее существенные в юридическом отношении элементы, потому что для этого требуется анализ опытного юриста. Между тем для высших судов многое в судебном материале утрачивается за отдаленностью от местных условий дела, и допущенная низшим судом ошибка может остаться неисправленной. Единственный выход из того противоречия, в какое впадает организация коммерческих судов, основанная на купеческом элементе лишь в первой инстанции, - это устранить совершенно апелляции, предоставить коммерческому суду решать окончательно все дела, подлежащие его ведомству. Но такое решение вопроса не мирится с современной тенденцией открыть возможность исправления ошибки, допущенной одним судом, пересмотром его в высшем суде.

Если соединение купеческого и юридического элементов по разным инстанциям составляет противоречие идее торговой юрисдикции, то не менее несостоятельной является попытка соединения купеческого и юридического элементов в одной, низшей, инстанции. Имеется в виду соединить в одном суде знание права и знание быта. Судья и эксперты взаимно помогают друг другу разобраться в процессуальном материале. Основная идея соединения элементов состоит в том, что каждое торговое дело представляет фактическую сторону, которая понятна только купцам, и юридическую сторону, доступную только юристам. Однако все эти лица в равной степени пользуются судебной властью. При соглашении двух членов суда от купечества они легко могут навязать свое решение члену-юристу. Если же они ограничатся одной фактической стороной, удовольствуются выяснением своему товарищу-юристу смысла происходящих перед его глазами явлений чуждого ему мира, а решение дела предоставят на его усмотрение, как человека, знающего законы, - то суд перестанет быть коллективным. Между тем, все соображения о преимуществе судов на коллегиальных началах не отпадают потому только, что спорное дело носит торговый характер. Напротив, если торговые дела действительно самые сложные, - то коллегиальное начало должно быть особенно поддержано в коммерческих судах. Равенства в подготовке решения дел едва ли можно ожидать там, где на одной стороне знание торгового права, материального и формального, опирающееся на общее юридическое образование, а на другой стороне полное его отсутствие. Люди неизбежно будут говорить на разных языках. Если даже предположить, что судья-юрист возьмет на себя обязанность выяснить своим товарищам из купцов юридическую сторону дела, относящиеся к данному процессу законы, то не превратится ли совещание в преподавание? Это потребует и много времени и немало труда. Нелегко лицу, не получившему юридического образования, объяснить, напр., различие между вещным и обязательственным правом.

Соединение купеческого и юридического элементов в одном суде имеет еще одну темную сторону. Решения суда должны быть изготовлены в окончательной форме, снабжены мотивировкой. Кто же исполнит эту задачу? Очевидно, ее нельзя возлагать на несведущих в праве купцов. Значит, вся эта тяжесть должна пасть исключительно на члена-юриста. При полной фактической невозможности такого порядка остается возложить эту обязанность на канцелярию. Опыт всех стран и времен в достаточной степени обнаружил, насколько нежелательно подобное явление.

Смешанный состав суда отражается невыгодно и на конкурсных делах. В настоящее время повсюду признается то начало, что конкурсное производство нуждается в руководительстве и надзоре со стороны суда, и с этой целью одному из членов суда поручается наблюдение за конкурсом, председательство в конкурсном собрании. Можно ли поручить эту задачу судьям из купцов? Очевидно нет, потому что надзор за конкурсом требует опытного глаза юриста, и поручение этой обязанности купцу может легко дискредитировать авторитет суда, под прикрытием которого и при всей добросовестности члена-купца могло бы совершаться многое, более чем нежелательное. Возложить же эту обязанность на члена-юриста значило бы раздавить его непосильным бременем.

По всем указанным соображениям коммерческий суд не в состоянии поднять авторитета суда, столь важного в правовом государстве. Поэтому торговые дела должны быть переданы на рассмотрение гражданских судов. Важно только, чтобы личный состав был достаточен и чтобы формы судопроизводства не тормозили быстроты процесса, в которой заинтересованы все граждане, во всех делах.