Список книг

Оглавление | Следующая »

Победоносцев К.П.
Курс гражданского права. Часть третья: Договоры и обязательства.

§ 1. Общее понятие о договорах и обязательствах. – Сущность прав по обязательствам и отличие от вещных прав. – Значение обязательств в составе имущества. – Разделение учения об обязательствах на общую и особенную часть.

Вся сфера юридических отношений по имуществу делится по предметам на два главные отдела: права вещные и права личные. Двигателем юридических отношений в той и другой сфере служит личная воля. Она подчиняет своему влиянию: а) несвободную природу и б) других людей (см. о сем подробнее в I томе, § 1).

Господству подлежат определенные, ограниченные части несвободной природы - вещи. Власть над вещью составляет предмет права собственности и вещных прав. Здесь предметом права служит материальная часть природы, нечто существующее в действительности, в мире материальных вещей. Человеческая воля относится к вещи непосредственно, и уже посредством вещи относится ко всем прочим людям. Я - собственник вещи. В силу этого качества я вступаю в известные отношения ко всякому, кто только касается моей вещи или направляет на нее свою волю. Я не творю, не созидаю эти отношения в отдельности; они созидаются, возникают вследствие того, что я собственник вещи, и с той минуты как я приобрел ее, и продолжаются до тех пор, пока я состою ее хозяином, собственником.

Иного рода отношения возникают между известными лицами. Предметом права служит не вещь непосредственно, а действие другого лица по поводу вещи. Каждый из нас состоит в свободном нормальном отношении к стороннему лицу. Отношение это не лишено свойств юридических, но не вполне определенное. Так, напр. я ожидаю от всякого справедливости при всяком столкновении с собой, и сам обязан ему тем же (alterum non laedere, suum cuique tribuere). Я не должен обижать его; он меня тоже. Как владелец вещи я отражаю всякое посягательство стороннего на свою вещь: не трогаю чужого, моего никто не должен трогать. Такое отношение мое - одинаковое ко всем, ко всякому, кто может прийти в соприкосновение со мной. Отношение ко всякому, т.е. к лицу неизвестному; оно становится известным лишь с той минуты, как приходит в соприкосновение со мной, в сфере прав моих, моего имущества. Таким отношением, однако, не довольствуется гражданская жизнь. Всякий человек, живя в гражданском обществе, имеет нужду в других, нуждается в помощи, в содействии. Покуда это содействие имеет вид добровольного, одностороннего, вызываемого и управляемого свободным сочувствием, - оно не выходит из нравственной сферы и не касается юридической. В этом виде оно не имеет той определенности, той твердости, того постоянства, которые потребны для деятельности юридической и для достижения юридической цели. Чтоб установить твердое юридическое отношение, необходимо связать чужую волю, получить возможность управлять чужим действием, верно рассчитывать на него, иметь на него требование. Эта цель достигается посредством договора, сделки, в силу которой один человек получает власть над действием другого человека и право требовать этого действия, - а другой, по собственному свободному согласию, связывает свою волю и становит часть своей деятельности в обязательное отношение к первому.

В соглашении должны быть две воли, две стороны, одна против другой: в нем требуется участие нескольких, по крайней мере 2-х лиц. Соглашение должно быть полное, совместное, обоюдное, причем обе стороны должны иметь в виду один и тот же известный предмет; когда соглашение еще не совершилось или еще в нерешимости, или одна сторона имеет в виду не тот или не совсем тот предмет, который имеет в виду другая, - нет еще договора. Соглашение должно быть сознательное; каждая сторона должна знать, чего хочет: тайная мысль, тайная цель, тайное желание не могут входить юридически в состав договора.

Предметом соглашения должно быть юридическое отношение, имеющее интерес; лишь при этом условии договор входит в сферу юридических отношений, получает юридическое значение и обязательную силу. Когда несколько человек соглашаются помогать друг другу для взаимного преуспеяния в добродетели, в искусстве, в науке только советом и примером, это еще не может назваться договором в собственном смысле. Это будет нравственное, а не юридическое соглашение, и будет иметь только нравственную, а не законнообязательную силу. Члены суда в коллегиальном его составе после диспута соглашаются друг с другом о юридическом предмете, приходят к общему решению, но это не договор. Для того, чтобы составилось понятие о договоре, необходимо, чтобы каждая сторона была лично заинтересована тем юридическим отношением, о котором происходит соглашение.

Итак, договор есть сознательное соглашение нескольких лиц, в котором все они совместно изъявляют свою волю для того, чтобы определить между собой юридическое отношение в личном своем интересе, по имуществу[1].

Договор возможен в сфере не одного только гражданского, но и международного и государственного права, но здесь круг его действия весьма ограничен, и нет общей принудительной власти, которая обеспечивала бы действие его и исполнение. Лишь в гражданском праве договор достигает полной определенности и твердости. Здесь он является в разнообразных видах, принимает разнообразные формы и простирается на всякого рода юридические отношения. Главная, хотя и не исключительная цель его в гражданском праве есть установление обязательства, права на действие лица, и право это, возникая, становится твердым и определенным. В этом смысле его можно назвать имуществом того лица, которому оно принадлежит, кто им интересован, - и в этом именно состоит одно из главных свойств договора, что в нем действие лица получает определенность, подлежит оценке, разрешается в материальную ценность посредством сравнения с общей единицей ценностей - деньгами. Таким образом и вещное право - право собственности, и личное право, договорное, совокупно входят в состав имущества того лица, коему принадлежат; и договорное право, так сказать, переплетается с вещным правом, нисколько, однако же, не смешиваясь с ним и всегда отличаясь от него. Предметом договора служит имущество, служат вещи материального мира, те самые, которые составляют предмет собственности и владения, и бóльшая часть договоров имеют целью именно приобретение собственности или употребление ее, пользование ею. (В вещном праве выражается разделяющее начало имущественного права, в договорном - соединяющее.)

Договорное отношение преходящее: достигнута специальная цель, для которой оно возникло, - исполнено обязательство, - и действие его прекратилось, а вещное право существует дотоле, пока существует вещь. Вещное право есть нечто материальное, осязаемое, подлежащее непосредственной оценке. Овладение вещью, увеличение массы имущества, стремление к обладанию вещью - вот что составляет интерес и содержание как вещного права, так и права по обязательству, личного. Но в вещном праве это стремление получило уже себе удовлетворение относительно известной вещи. А в личном праве оно еще ищет удовлетворить себя, еще стоит на степени стремления, вовсе не удовлетворенного или не вполне удовлетворенного. Во всяком обязательстве некоторая ценность, долженствующая поступить в массу имуществ кредитора, находится еще в руках, во власти должника. От того сущность всякого обязательства состоит в вере и ожидании, в кредите, который и составляет связь между лицом, имеющим требование, и лицом обязанным.

Итак, право по обязательству представляется как нечто, имеющее осуществиться в будущем. Но вместе с тем оно с минуты заключения своего само по себе и существует, входит в состав имущества и соответствует юридическому состоянию владения и пользования, служа предметом того и другого. В этом смысле - оно как право (jus obliga-tionis s. nomen) есть вещь, принадлежащая кредитору (res incorporalis), может служить предметом обращения - посредством перехода и передачи. Сторона обязанная, с самой минуты заключения договора, - хотя бы и не настала еще минута исполнения, повинна признать свою обязанность, так что понуждение ее к этому признанию, когда состоит в интересе кредитора, может быть предметом иска (act. praejudicialis). Право по обязательству, в этом смысле, как предмет владения, должно быть признаваемо не только обязанной стороной, но и всеми третьими лицами: в силу сего, когда сторонним лицом намеренно нарушается это право (например, намеренно, действием третьего лица, кредитор лишается удовлетворения из имущества должника, намеренно уменьшается удовлетворение подставкой мнимых претензий на несостоятельного и т.п.), виновный в нарушении подлежит ответственности перед кредитором.

Число и виды вещных прав - строго определенные; все они заключены в пределах собственности, владения, пользования, распоряжения. Здесь введение новых видов и качеств почти невозможно или крайне затруднительно; проходят века, покуда из среды признанных и сознанных прав вещных выдвинется и определится таившийся в бессознательной жизни народа какой-нибудь новый вид вещного отношения. Напротив, в сфере договорных прав совершается непрестанное движение, и виды их изменяются, увеличиваются, умножаются сообразно потребностям гражданской жизни. Вещь имеет свою собственную природу, не зависящую от воли человеческой; напротив, в договорном праве, личной воле - полная свобода создавать новые виды отношений, и поэтому договорное право отличается особенной гибкостью. Виды договорных отношений развиваются и усложняются вместе с движением и развитием гражданской жизни (plura negotia, quam vocabula). Покуда в обществе быт простой и мало движения, обязательства и договоры не имеют важного значения. Но мы живем в такое время, когда имущества, вещи и ценности находятся в постоянном движении, в обращении между людьми, и собственность служит не столько целью приобретения, сколько средством для приобретения новых вещей и ценностей. В такое время обязательства получают особенно важное значение и становятся самой развитой частью гражданского права. Бóльшая часть гражданских процессов возникают ныне из обязательств по договорам.

Из числа всех предметов гражданского права договор всего менее применим в сфере прав семейственных. Понятно - почему. И в семейственном праве связь существует между известными лицами, но эта связь совсем особого рода. Семейственный союз возникает непосредственно из природы человека, и в существе своем не вполне зависит от личной его воли. Семейственные отношения, обнимая человека во всей его целости, суть естественно нравственные, а не просто юридические. Человек вступает в семейственный союз так же, как в гражданский союз, самым актом рождения, бессознательно, прежде чем он в состоянии сознать, избрать и изъявить свою волю. Затем, основывая сам новую семью, он вступает, правда, по свободному соглашению, в брак. Но жизнь его в этом союзе, продолжение союза, определяется не условиями договора, а высшими нравственными и естественными началами его природы и возникающего из них отношения. Главные договоры семейственного права: брак и усыновление суть договоры не того свойства, которым отличаются договоры чисто гражданские: поэтому к сфере договорного права, обязательств юридических, договоры семейственной сферы принадлежат преимущественно той стороной, которая касается имущества.

Вещное право, однажды образовавшись, тем или другим способом, всегда остается одно и то же по своей природе. Напротив того, каждое обязательство сохраняет свое особенное, индивидуальное значение в непрерывной связи с побудительной причиной своего происхождения (causa), и отношение, от него проистекающее, может видоизменяться безгранично, в соответствии с действиями той или другой стороны, или со случайными событиями. Хотя в последнее время, как сказано выше, возникло и возникает много новых видов договорного соглашения, но все эти новые виды, по необходимости, должны входить в общую систему договорного права и примыкают к основным его юридическим началам. Эти общие начала в договорном праве определительнее и точнее, нежели в других частях права гражданского, и в примечании их явственнее всего высказывается строгая последовательность юридического мышления. Вот почему эти общие начала в договорах требуют прежде всего обстоятельного разъяснения. Оно предлагается обыкновенно в так называемой общей части учения о договорах.

Во всех законодательствах общие положения о договорах обыкновенно выделяются в особую часть и изобилуют твердыми, определенными правилами, основанными большей частью на положениях, взятых из классического источника - Римского права. Так, во французском гражд. кодексе особый пространный титул: Des contrats ou des obliga-tions conventionnelles en géneral, вмещает в себе 268 статей (на 990 статей относящихся до обязательств); в австрийском кодексе около 185 статей посвящено тому же предмету. Только в нашем законодательстве эта часть скудна, суха и оставлена вовсе без определений. В нашей I части X тома IV книга, вмещающая в себе около 500 статей (за выделением постановлений о казенных подрядах в особое положение в составе той же части), посвящена обязательствам по договорам, и в ней менее 25 статей заключают в себе общие положения о составлении, совершении, исполнении и прекращении договоров. При издании Свода Зак. и не могло быть иначе, ибо он составлен по старым указам и уставам, в коих почти не высказывались общие положения и не было в виду классического фундамента. Но то удивительно, как с 1832 г. до сих пор недостаток этот не пополнен. А он весьма чувствителен, и судебная наша практика поневоле пробавляется до сих пор или отрывками общих выражений, находимыми в отдельных статьях целого Свода, или прибегает, где можно, по аналогии, к обобщениям, взятым из теории права и из существа законных отношений.

В своде Зак. Гражд. Остзейских губерний договорам и обязательствам, или так называемому праву требований, посвящено 1692 статьи (на 4600 всего свода): в том числе на общую часть отведено 733 статьи. Ей дано весьма сложное развитие.

Примечания:

[1] Не всякое добровольное соглашение может быть признано договором, подходящим под действие законов гражданских, т.е. порождающим право на чужое действие, имеющее ценность в общежитии. Посему, напр. соглашение нескольких душеприказчиков в сделанном ими сообща постановлении, по исполнению завещания, не порождает между ними обязательного договорного отношения. Касс. реш. 1873 г., № 1485.