Список книг

« Предыдущая | Оглавление | Следующая »

Победоносцев К.П.
Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права.

§ 74. Законное право залога и его значение. Привилегированные требования и взыскания. Административное и судебное обеспечение. Право на самовольное удержание движимых вещей по русскому закону

В уставах казенного управления встречается немало случаев залога обязательного, так сказать, административного. Нашему законодательству неизвестно так называемое законное право залога (hypothèque lègale). В некоторых случаях закон как будто предоставляет обеспечение тому или другому требованию на том или другом имуществе (например, движимое имущество, приобретенное от продавца, но не оплаченное, продается в пользу продавца. Зак. Гражд. 1522. Исполнение контрактов о найме с платой денег вперед более чем за год обеспечивается имением, отдаваемым внаем, для чего на сие имение налагается запрещение - там же, 1703, 1217. Уст. Гражд. Суд., ст. 612). Сюда же отнесем те случаи, в коих налагается запрещение на имение в обеспечение чужого права или по случаю временного условного владения, когда оно основано на одном предположении, когда есть еще сомнение о праве, служащем ему основанием, словом сказать, случаи вотчинного обеспечения (Зак. Суд. Гражд., ст. 509, Уст. Гражд. Суд., ст. 609). Но эти случаи специально относятся к договорному или обязательному отношению по поводу того же самого имения, возникающему между лицами, стало быть, не содержат в себе права залога, на одном законе основанного, необходимо связанного с законным отношением лиц.

Постановленная судьею, в виде обеспечения взыскания, мера: считать поименованное имение ответчика в залоге у истца - составляет вид обеспечения, не соответствующий законным формам обеспечения и залога, и потому незаконна. Касс. реш. 1867 г., N 365.

По нашему закону находка (с правом на третью часть цены найденного) отнесена к разряду вотчинных прав на имущества. По силе ст. 537 пользование движимым имуществом составляет особенное право, когда достается находкою. Отсюда следует, что находчик по явке хозяина имеет право не на личное с него взыскание, но на взыскание с вещи - законной доли ее ценности: стало быть, имеет право удерживать вещь до уплаты или выкупа, либо требовать, чтобы самая вещь обращена была в продажу на удовлетворение его.

В 1522 ст. Зак. Гр. сказано: если покупщик, приняв движимое имущество от продавца, не заплатит следующей за оное цены, то имущество продается с публичного торга, и вырученными деньгами удовлетворяется продавец. Правило это (о значении коего см. § 43) подавало иногда повод судебным местам к такому толкованию, что проданное имущество служит в указанном случае у покупщика обеспечением продажной цены. Но Сенат признал такое толкование неправильным и несообразным как с сущностью залога, так и с сущностью права на движимость, приобретенного покупателем (Касс. реш. 1868 г., N 229).

В 1882 г. постановлено, в подтверждение прежнего (см. § 70), что уплата всех недоимок по казенным, земским, городским и другим общественным повинностям, могущим оказаться на недвижимом имуществе после перехода его от одного владельца к другому, лежит на обязанности нового приобретателя имущества. Но при сем принято во внимание, что это правило установляет лишь ответственность, но не дает основания удерживать недоимку из покупной цены при совершении акта или производить уплату денег за продаваемое имущество чрез посредство установлений, совершающих или утверждающих крепостные акты.

1876 г., N 422. Сила ст. 1100 Уст. Гр. Суд. не распространяется на договоры по имению, заключенные ответчиком после получения повестки об обеспечении иска. Истец для ограждения себя от отчуждения ответчиком имения должен принять указанные в 602 и 616-620 ст. Уст. Гр. Суд. меры, если же они им не приняты, то сделки ответчика с третьими лицами и для него обязательны.

1875 г., N 973. В силу 1399 ст. Х т. 1 ч. не может быть продано лишь такое принадлежащее продавцу движимое имущество, на которое наложен арест или секвестр. Что же касается до продажи движимого имущества, составляющего обеспечение какого-либо договора собственника оного с другим лицом, то в законе (Х т. 1 ч. 1667 и 1673 ст.) установлены точные правила, при соблюдении которых такое обеспечение имеет силу и дает кредитору, принявшему движимое имущество в обеспечение, закладное право на оное, имеющее обязательную силу не только для должника и его наследников, но и в отношении третьих лиц, вступивших впоследствии в сделку с должником о том же имуществе. При несоблюдении же этих правил, когда кредитор оставляет принятое в обеспечение имущество в распоряжении должника, и даже без всяких определенных признаков своего закладного права на него, существование этого права остается совершенно неизвестным третьим лицам, которые, таким образом, могут вступить с собственником в сделку относительно приобретения имущества, не имея никакого основания предполагать, что собственник ограничен в праве распоряжения имуществом, состоящим в его владении. В таком случае, очевидно, закладное право, как неукрепленное и неохраненное кредитором в надлежащем порядке, не может иметь влияния на действительность сделки третьего лица относительно приобретения им имущества у собственника, разве бы было доказано, что оно знало о существовании закладного права кредитора на приобретаемое им имущество.

Из 934, 968 и 969 ст. Уст. Гр. Суд. видно, что посылка повестки об обращении взыскания на движимое имущество не равносильна наложению ареста или секвестра, и хотя со времени получения повестки должник обязан иметь в виду, что на него обращено взыскание, но распоряжение его имуществом, на которое действительный арест еще не наложен, не может быть ограничено, пока таковое распоряжение не последует. Напротив того, относительно недвижимого, по силе 1095 - 1097 ст. посылка повестки имеет иное значение, ибо с получения оной должнику воспрещается отчуждать имение, кроме случая 1098 статьи. Относительно движимости может быть допущена и замена вещей, хотя бы и указанных в повестке, другими, равными по ценности. На случай, если бы у должника другой движимости, кроме арестуемой, не было, - от взыскателя зависит, на осн. 969 ст. ходатайствовать о наложении ареста вместе с посылкою повестки (Касс. реш. 1872 г., N 983).

1873 г., N 421. Наложение ареста на имущество должника в обеспечение иска одного кредитора не лишает других кредиторов права требовать себе удовлетворения из того же имущества, и принятие имущества обеспечением иска одного кредитора не дает ему права на преимущественное его перед другими кредиторами удовлетворение из того имущества.

1873 г., N 244. Если третье лицо, у которого арестуют движимое имущество должника, заявит, что на это имущество оно само имеет права, то о принадлежности этого имущества должнику иск может быть начат кредитором лишь в случае объявленной несостоятельности должника, иначе только должник имеет право искать.

1873 г., N 759. 1399 ст. Х т. 1 ч. воспрещает продажу такого движимого имущества, на которое наложен арест в порядке, указанном в 628 и 968-979 ст. Уст. Гр. Суд.; доколе установленные в этих узаконениях формальности не исполнены, имущество не может считаться арестованным, и владелец оного не может быть признан не имеющим права продавать оное, хотя бы ему и было известно о состоявшемся постановлении суда о наложении ареста.

Особые виды обеспечения долга на имении, служащем предметом и целью долга

а) В имениях, приобретаемых от казны на льготных условиях с рассрочкою платежа, исправность платежей до полного погашения продажной суммы обеспечивается на самом имении, на которое налагается запрещение. В случае неисправности имение обращается в продажу с публичного торга. См., например, правила о продаже казенных участков чиновникам в Оренб. крае. Полн. Собр. Зак. 1871 г., N 49709.

б) В заводах, приобретаемых от казны в собственность, с рассрочкой платежа. Полн. Собр. Зак. 1871 г., N 50048.

в) Строения, возведенные на участках, отводимых от казны во временное пользование за арендную плату, служат в некоторых случаях (правила 6 февр. 1860 г. о раздаче участков в Сокольничьей роще) обеспечением исправного платежа.

Хотя учреждение законной безмолвной ипотеки осуждается многими как вредное для кредита и поставляющее известные ипотечные права в непредвиденное состязание с неизвестными и внезапно являющимися правами, однако это рассуждение едва ли справедливо будет применять к тому состоянию законодательства и кредита, в котором мы находимся. У нас, кажется, напротив, к недостаткам законодательства следует отнести недостаток учреждения законного обеспечения некоторых требований, на имении, к которому они относятся. При таком недостатке случается у нас нередко, что самые настоятельные, самые справедливые требования не находят себе обеспечения и должны уступать требованиям второстепенным и случайным, которые попадают, таким образом, в привилегию, в нарушение справедливости. Очевидно, справедливость требует, например, оградить привилегией взыскание растраченных денег малолетнего, взыскание платы рабочего человека, взыскание недоданной платы за имение, перешедшее во владение покупщика, взыскание арендной платы с неисправного наемщика - оградить преимуществом взыскания на всем имении обязанного лица, или на том его имении, к которому относится действие, возбуждающее ответственность. Но у нас есть только правила, ограждающие взыскание государственных податей и сборов, есть несколько случаев, в коих взыскание, относящееся к известному имуществу, положено относить на оное: но нет прямого и определительного учреждения, соответствующего законной ипотеке. При несостоятельности должника законодательство наше допускает так называемые привилегированные требования, которые должны быть удовлетворены прежде всего и сполна выделом из имущества должника, а не разделом его между кредиторами (Уст. Суд. Торг., ст. 599). Сюда принадлежат: церковные деньги, числящиеся на должнике в начете по церковным книгам, казенные недоимки, капиталы малолетних, затраченные опекуном, жалованье слугам и работникам за последние 6 месяцев, фрахтовые деньги и издержки массы. При платеже кредиторам подрядчика из следующих ему по подряду или поставке из казны сумм, преимущественное перед всеми другими право на удовлетворение имеют рабочие люди и поставлявшие ему материалы и вообще лица, участвовавшие в исполнении того подряда или поставки (Полож. о Казен. Подряд., ст. 192). Но все эти привилегированные требования не нарушают права на залог и не идут с этим исключительным правом в состязание. Затем, возвращение поклажи есть не что иное, как действие виндикации, т.е. возвращение чужой вещи, на которую стороннее лицо имеет право собственности (см. еще о привилегиях ст. 401 Пол. Взыск. Гражд.).

Запрещение, налагаемое на имение по распоряжению судебной или правительственной власти, служит к охранению спорного имения от отчуждения или к обеспечению взысканий, обращаемых на имение. Судебное обеспечение совершается наложением запрещения на недвижимое имение или взятием в арест движимости, или удержанием денежных ценностей. Запрещение по общему закону может быть наложено не только судом в делах спорных, но и правительственными местами, в бесспорных делах; об аресте движимости то же постановлено (Полож. Взыск. Гражд., ст. 1, 30). О судебном обеспечении в особенности постановлено новым Уставом Судопроизводства (ст. 603-606), что запрещение налагается, по особой просьбе, на известное имение ответчика, какое укажет истец. Только в виде исключения дозволялось налагать общее запрещение на имение лица, где бы какое ни оказалось, - именно в делах о взыскании по долговым обязательствам, когда они засвидетельствованы установленным порядком, но ныне и это правило отменено. Допускается замена одного обеспечения другим и принятие под запрещение, вместо одного имения, другого достаточного (ст. 613, 614). Допускается совместное употребление и нескольких способов обеспечения, в меру взыскания (608, 615 ст.)[321].

Движимое имущество арестуется, также по просьбе и указанию истца, в руках у самого хозяина или у третьих лиц. Арестовано может быть только известное имущество и в известном месте: то и другое должно быть означено в самом определении суда. Арестованное хранится или у самого хозяина, по описи и на ответе, либо у стороннего хранителя (624-630 ст.). Аресту не подлежит имущество, подлежащее скорой порче (625 ст.); не подлежат - безусловно или условно - некоторые вещи, составляющие предмет насущной необходимости или личного интереса для владельца (973, 974 ст.).

Простое запрещение, налагаемое на имение судом или правительственным местом в обеспечение взыскания, существенно отличается от запрещения, служащего признаком известного вещного права, лежащего на имении, и потому одно не следует смешивать с другим. Когда настанет надобность обеспечить открывшееся на мне взыскание, запрещение может быть наложено на то или на другое мое имение, лишь бы оно было достаточно, - может быть снято с одного и переведено на другое. Но когда на известном имении лежит известное вещное право, по самой сущности своей на этом имении утвержденное, тогда и запрещение неразрывно связано исключительно с этим имением, и может быть наложено не только с того времени, как открылось взыскание, но ради одной возможности взыскания, и вообще с той минуты, как открылось и утвердилось на имении вещное право. Таким образом, запрещение, лежащее, например, на имении у пожизненного владельца, составляя признак и принадлежность вещного права, принадлежащего будущему владельцу-собственнику, запрещение по закону и т.п., существенно отличается от запрещения, налагаемого судом по взысканию. Здесь выражается отличие вещного права от права, на личном требовании основанного. Представим, например, такой случай. Наследнику по завещанию поставлено в обязанность производить ежегодные денежные выдачи в пользу определенного лица до срочного времени - из доходов особо указанного, завещанного имущества. Спрашивается: у того, кому предоставлен доход, какое будет право на получение сего дохода - вещное ли право, на имении утвержденное, или право личного только требования? В первом случае это лицо имеет право требовать, чтобы немедленно по вступлении в силу завещания наложено было запрещение на подлежащее имущество; в последнем случае требовать запрещения можно только за умедление обязанного наследника в платеже доходной суммы, и притом еще запрещение может быть наложено и на всякое другое имение обязанного лица, а не исключительно на имение, указанное в завещании. Вот почему весьма нужно, чтобы положительный закон, установляя юридическое отношение по имуществу, определял в точности содержание его и признаки, по коим можно было бы отвести ему надлежащее место в системе прав вещных или личных; и вместе с тем, чтобы возможно было в каждом отдельном случае осуществить то или другое право соответственно его содержанию. Говоря выше, например, о пожизненном владении по русскому закону, мы упоминали о том, как у нас неопределительны права, с ним связанные: не определено, до каких пределов простирается право пожизненного владельца в распоряжении имением, и потому неизвестно, следует ли налагать запрещение на имение в самом начале пожизненного владения, и если следует, то в чем состоит его сила. На заложенное имение налагается запрещение, но закон не говорит, можно ли за силою запрещения остановить распорядительные действия владельца, если они не клонятся прямо к отчуждению имущества.

Что касается до права на самовольное удержание движимости в обеспечение взыскания и в доказательство нарушения, то право это, вполне сообразное с естественными условиями сельского быта, признавалось у нас по уложению 1649 года (Х. 208, право удержания скота в случае потрав) и оставалось в силе в 1842 г. при втором издании Свода Законов (Х т. ст. 537), но когда изданы были в 1851 году новые правила о вознаграждении частном (1 ч. Х т. ст. 609-689), то статья 537 означена в VI продолжении отмененною, что было весьма невыгодно для интересов сельского хозяйства. Но в 1862 году старинное правило уложения восстановлено в ином виде при издании правил для охранения лугов и полей от потрав и других повреждений (Т. IX, особ. прилож., III, Полож. Учрежд. Крест., ст. 31, прим. 1, прилож.). Этими правилами признано, что каждый имеет право задерживать на состоящих в его владении или пользовании земельных угодьях чужой домашний скот, который производит или может производить на сих угодьях потраву или другие повреждения. Это право принадлежит домашним, поверенным и служителям владельца: оно имеет целью обеспечить потерпевшему от потравы средство как для вознаграждения, так и для улики ответственного лица (ср. Касс. реш. 1871 г., N 431; 1872 г., N 996, 998). Задержавший обязан кормить животных, и не далее второго дня, а по крайней мере не дальше третьего (если желает сохранить право на вознаграждение) должен объявить о задержании сельскому старосте, для извещения хозяина животных. Если между сторонами не последует соглашения о вознаграждении, то хозяин скотины обязан заплатить землевладельцу или взыскание по особливой таксе или вознаграждение за причиненный убыток, и издержки на прокорм задержанной скотины. Если платежа не последует или хозяин животных неизвестен (не явится в 7 дней от извещения), то вознаграждение землевладельца производится по продаже животных с публичного торга, из вырученных денег.

К потраве не относится случай, когда кто не самовольно пользуется чужой землею, а лишь пасет большее количество скота против того, на что имеет право. Касс. реш. 1879 г., N 12.

1872 г., N 1198. Задержание чужого скота дозволено землевладельцу для обеспечения права вознаграждения за потраву и сопряжено с известными обязанностями; не желающий подчиниться последним, теряя право на вознаграждение, не имеет основания задерживать чужой скот, и становится по отношению к нему в положение незаконного владельца, отвечающего по 609 ст. Х т. 1 ч.

1872 г., N 1060. Мебель квартиранта в случае неплатежа денег за квартиру может быть без суда задержана домовладельцем в обеспечение уплаты, если право это выговорено в контракте.

Примечания:

[321] Ср. о сем § 32.