Список книг

« Предыдущая | Оглавление

Лунц Л.А.
Деньги и денежные обязательства в гражданском праве

ОЧЕРК ОБ УЧИТЕЛЕ

В 1999 г. исполняется 107 лет со дня рождения выдающегося российского ученого-юриста, доктора юридических наук, лауреата Государственной премии СССР, профессора Лазаря Адольфовича Лунца, внесшего большой вклад в развитие российской науки международного частного права.

Л. А. Лунц родился в 1892 г. в семье доцента А. Л. Лунца, преподававшего медицину в Дерптском университете (ныне - Тартуский университет, Эстония). В скором времени семья переехала в Москву, где Лазарь Лунц поступил в I Московскую гимназию, в которой преподавали лучшие педагоги. Выпускники этой гимназии отличались глубокими знаниями, прекрасной эрудицией, демократическими воззрениями. Члены семьи Л. А. Лунца также придерживались прогрессивных убеждений. Его отец был знаком и имел дружеские отношения со многими интересными людьми того времени. Адольф Лунц - полковник медицинской службы Российской Императорской Армии, дружил с другим доктором - А. П. Чеховым, который часто бывал в доме своего друга и помогал молодому Лазарю Лунцу править его первые произведения, которые затем обсуждались в молодежном литературном кружке, одним из членов которого был В. Я. Брюсов. До сих пор в семье Лунц бережно хранится фотография великого русского писателя Л. Н. Толстого с дарственной надписью доктору А. Л. Лунцу.

Большое влияние на формирование взглядов Л. А. Лунца оказала гибель его двоюродного брата-студента в Москве на баррикадах во время декабрьского вооруженного восстания 1905 г. Тринадцатилетним мальчиком Лазарь Лунц начал задумываться о социальных проблемах и впоследствии, уже гимназистом старших классов, пришел к выводу, что решить эти проблемы возможно только в высококультурной стране вне зависимости от ее социально-политического устройства. В отличие от многих своих современников, гимназист Л. А. Лунц принял твердое решение никогда не заниматься политикой и не вступать ни в какие политические партии. Окончив гимназию с золотой медалью, Л. А. Лунц, несмотря на уговоры отца посвятить себя одной из наиболее гуманных профессий - медицине, поступил на юридический факультет Московского университета и в 1916 г. окончил его, получив диплом с отличием.

Способности Л. А. Лунца к научной и педагогической деятельности были замечены: решением Совета факультета он был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию. Однако призыв в армию и направление на фронт с началом первой мировой войны в качестве вольноопределяющегося временно прервали занятия. Иногда в конце своего большого жизненного пути Лазарь Адольфович вспоминал о тех жарких спорах о судьбах России, которые он вел со своим гимназическим однокашником, молодым офицером, князем Трубецким, путешествуя с ним в одном купе "на театр военных действий", или о выступлениях А. Ф. Керенского перед солдатами и офицерами на фронте.

Обстановка разложения в тылу и на фронте, свидетелем которой стал Л. А. Лунц, укрепили его в мысли о необходимости перемен в России. Именно поэтому в 1917 г. Л. А. Лунц принимает Февральскую революцию, полагая, что новое правительство будет способно положить конец ужасной и бессмысленной бойне и ввести в стране демократические порядки. Октябрьский большевистский переворот ошеломил его, он никогда не думал, что это возможно в России, где в интеллигентских кругах и среди молодого офицерства сложилось отрицательное отношение к любой деспотии. Однако оставалась любимая работа в университете, оставалась любовь к Родине и надежда на то, что незаконный режим долго не продержится.

Не принимая в принципе большевистскую власть, Л. А. Лунц вместе с тем отдавал должное отдельным ее представителям - интеллигентам, отличавшимся высокой эрудицией и, как правило, страстной убежденностью. Лазарь Адольфович воспринимал их как глубоко верующих людей, с которыми бесполезно спорить и что-то доказывать, надо лишь понять, насколько они полезны для общества и что несут другим людям. Жизнь же сама все расставит по своим местам. Несмотря на имевшиеся возможности, Л. А. Лунц отвергает всякую мысль об эмиграции и остается в России.

В то время государство крайне нуждалось в специалистах в различных отраслях народного хозяйства, и Л. А. Лунца в 1918 г. приглашают на практическую работу в органы Наркомфина РСФСР, а затем Наркомфина СССР, где он трудился до 1941 г., принимая участие в подготовке многих финансовых актов Советского государства и выполняя ряд важных правительственных заданий. В 1929 - 1932 гг. он был командирован в США с поручением выступить в суде в защиту интересов Госбанка СССР по делу о советском золоте, вывезенном в США Госбанком СССР для произведения расчетов по импорту товаров в Советский Союз. На это золото, депонированное в двух нью-йоркских банках, были заявлены претензии банком Франции, утверждавшим, что у него был депозит в дореволюционном русском банке, национализированном законами РСФСР, и на этом основании требовавшим выдачи ему золота, вывезенного Госбанком СССР. В результате большой работы, проведенной Л. А. Лунцем в американском суде, Федеральный суд южного округа штата Нью-Йорк и второй областной суд США (решения от 5 июня 1931 г. и 18 июля 1932 г.) согласились с доводами защиты о недоказанности тождества или иной связи ввезенного в США золота с "дореволюционным депозитом". Указав на недопустимость "подвергать критике акты суверена - Советского правительства" и на то, что советские декреты о национализации, несмотря на отсутствие дипломатического признания СССР со стороны США, имеют экстратерриториальное действие и потому обязательны для американского суда, упомянутые суды согласились с доводами представителя ответчика и в удовлетворении иска банку Франции отказали.

Высокие профессиональные способности "социально далекого" специалиста, его свободное владение несколькими иностранными языками не остались незамеченными, и Лазарь Адольфович получает лестное предложение занять должность заместителя наркомфина СССР с предварительным условием - вступить в ВКП(б). Л. А. Лунц находит в себе мужество отклонить предложение. Этого ему не могли простить всю его дальнейшую жизнь. Многие представления о награждении института и других ведомств, где трудился Л. А. Лунц, были либо отвергнуты, либо, что было чаще, просто не замечены. Только после написания и опубликования трехтомного "Курса международного частного права" - единственного в то время в СССР и в других социалистических странах труда, с уровнем которого сопоставимы лишь несколько курсов, считанные единицы аналогичных трудов, созданных в науке международного частного права за все время его существования, Лазарю Адольфовичу присвоили звание заслуженного деятеля науки РСФСР. Однако экспроприированную после октября 1917 г. квартиру так и не вернули, и Лазарь Адольфович почти всю свою жизнь прожил в коммуналке. Только в 1974 г. его ученики добились решения Совета Министров СССР о выделении Л. А. Лунцу и его семье отдельной квартиры.

Одновременно с практической деятельностью в довоенный период Л. А. Лунц занимался научной и преподавательской работой в ряде научно-исследовательских и учебных учреждений Москвы. Уже в начале 20-х гг. вышли его первые работы, посвященные различным вопросам финансового права. В 1941 г. он перешел из Наркомфина СССР на научную работу во Всесоюзный институт юридических наук (ВИЮН), но это не прервало его тесных связей с практикой: в течение многих лет он продолжал оставаться консультантом ряда государственных учреждений, занимающихся вопросами международного сотрудничества. Долгое время Л. А. Лунц был представителем СССР в Международной организации труда, где, используя свои недюжинные ораторские и адвокатские способности, неизменно с большим успехом отстаивал интересы своей Родины. Многие годы Л. А. Лунц работал арбитром во Внешнеторговой арбитражной комиссии (ВТАК) при Торгово-промышленной палате СССР (ныне - Международный коммерческий арбитражный суд при ТПП Российской Федерации). Глубокие знания, объективность, умение разобраться в сложнейших правовых вопросах, отличавшие Л. А. Лунца, способствовали тому, что Председателем ВТАК ему поручались имевшие принципиальный характер дела и он избирался сторонами арбитром для рассмотрения наиболее трудных споров.

Л. А. Лунц активно участвовал в работе Советской ассоциации международного права, членом которой он был с момента ее создания. Он неоднократно выступал на ежегодных заседаниях Ассоциации с глубокими и содержательными докладами, был членом ее исполкома и членом редколлегии Советского ежегодника международного права. С большим успехом Л. А. Лунц прочитал в 1965 г. курс лекций "Коллизионное право во внешней торговле: теория и практика социалистических стран" в Гаагской академии международного права. Свои глубокие знания в области гражданского, семейного, наследственного, финансового, международного частного права Л. А. Лунц стремился передать многочисленным ученикам, для которых он читал лекции в Московском государственном университете, Московском государственном институте международных отношений Всесоюзной академии внешней торговли и ряде других учебных заведений. Л. А. Лунц был требовательным и доброжелательным учителем. Многие бывшие его аспиранты, к которым он всегда относился с искренней любовью, отдавая им много сил, времени, энергии, таланта, стали ведущими учеными и практиками.

Л. А. Лунц - ученый с мировым именем. Он - автор более 100 научных работ. Его исследования пользуются признанием ученых всех стран, многие работы переведены на иностранные языки. Кроме большого количества статей, имеющих принципиальное значение и содержащих новые научные положения, им был написан ряд крупных монографических произведений, охватывающих обширный круг вопросов. Его работы: "Основные коллизионные вопросы советского семейного и наследственного права" (1941), "Денежное обязательство в гражданском и коллизионном праве капиталистических стран" (1948), "Учебник международного частного права" и в соавторстве "Гражданское и торговое право капиталистических стран" (1949), "Вопросы хозяйственного договора" (1954), "Общее учение об обязательстве" и "Страхование" (1960) до сих пор служат студентам, аспирантам, преподавателям и практикам. Л. А. Лунц был выдающимся специалистом по иностранному гражданскому, торговому и международному частному праву. Весьма плодотворной была его работа в качестве научного редактора и переводчика. Перевод Л. А. Лунцем "Свода английского гражданского права" (1940) и сейчас заслуженно считается одним из лучших юридических переводов. Научные комментарии Л. А. Лунца к "Международному частному праву" М. Вольфа (1948) и "Международному частному праву" Л. Раапе (1960) позволяют яснее понять многие сложнейшие юридико-технические построения этих крупных ученых.

Л. А. Лунц был не только талантливым ученым, но и прекрасным организатором советской науки международного частного права. В конце 50-х - начале 60-х гг. он выступил инициатором, научным редактором и участником создания ряда сборников работ советских ученых по различным проблемам международного частного права. Эти сборники содержат труды таких известных юристов, как М. М. Богуславский, Г. Е. Вилков, Д. М. Генкин, А. И. Горлов, И. К. Городецкая, В. П. Звеков, В. Н. Дурденевский, П. Н. Евсеев, Р. Ф. Каллистратова, М. И. Лазарев, В. В. Лаптев, А. Б. Левитин, А. Л. Маковский, Т. Б. Малуман, Н. И. Марышева, Н. В. Орлова, А. И. Пергамент, А. А.Рубанов, О. Н. Садиков. Издание сборников явилось важным событием в научной жизни и имело большое значение для развития советского международного частного права.

Вопросы международного частного права всегда привлекали особое внимание Л. А. Лунца. Большая часть трудов, созданных им, посвящена исследованиям в этой области. Вершиной творческой деятельности Л. А. Лунца явился "Курс международного частного права" в трех томах, завоевавший мировую известность и переведенный на ряд иностранных языков. Этот курс создавался в течение нескольких десятилетий. Первоначальным вариантом Курса был учебник международного частного права для юридических вузов, изданный в 1949 г. Структура этой книги легла в основу последующей работы над Курсом. Первый вариант общей части Курса вышел в свет в 1959 г., особенной части - в 1963 г., международного гражданского процесса - в 1966 г. Первое в истории российской правовой науки издание "Курса международного частного права" имело большой успех на Родине и за границей. По существу, в нем в концентрированном виде была выражена советская концепция международного частного права, в той или иной мере освещены практически все вопросы, возникающие в международной практике гражданско-правовых отношений с иностранным элементом. Многие идеи, высказанные в Курсе, были приняты за основу при разработке в начале 60-х гг. Основ гражданского законодательства и Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик, ГК и ГПК союзных республик, а также при внесении в них в 1977 г. изменений и дополнений по вопросам международного частного права и международного гражданского процесса, а также при разработке и принятии в 90-х гг. российского гражданского законодательства. Суды и арбитражи ряда стран в своих решениях неоднократно ссылались на Курс как на несомненный доктринальный источник.

Использование в Курсе сравнительно-правового материала позволило провести исследование многих проблем международного частного права с новых, неизвестных прежде, позиций и разработать новые подходы к решению этих проблем.

Требовательность ученого не позволила Л. А. Лунцу остановиться на достигнутом: он продолжал работу над усовершенствованием Курса. В 70-х гг. выходит новое измененное и дополненное издание Курса. Общая часть переиздается в 1970 и 1973 гг., особенная - в 1975 г., а международный гражданский процесс - в 1976 г. Ряд глав особенной части был написан крупными специалистами в соответствующих областях международного частного права - О. Н. Садиковым (железнодорожные, автомобильные и воздушные перевозки), А. Л. Маковским (морские перевозки), В. П. Звековым (обязательства из правонарушений), А. Б. Альтшулером (расчеты в рамках СЭВ). Н. И. Марышева дополнила отдельные главы этой части материалами законодательства, международных соглашений и юридической теории. Она же приняла участие в качестве соавтора Л. А. Лунца в переработке и обновлении третьего тома Курса (международный гражданский процесс).

В "Курсе международного частного права" нашли выражение многие научные идеи Л. А. Лунца. В нем затрагиваются важнейшие вопросы теории и практики современных международных гражданско-правовых отношений. Наибольший интерес в теоретическом отношении представляет собой общая часть Курса, где рассматриваются важнейшие проблемы международного частного права, многие из которых по сей день не имеют своего общепризнанного решения Л. А. Лунц тщательно анализирует историю возникновения проблемы, мнения, высказываемые по поводу ее решения в теории и практике различных стран, и предлагает свой детально обоснованный подход.

Л. А. Лунц отказывается от традиционного понимания международного частного права только как национального коллизионного права. Он считает, что в современном международном частном праве существуют два метода регулирования гражданско-правовых отношений с иностранным элементом: коллизионный (национальный и унифицированный путем международных соглашений) и материально-правовой (унифицированный). В связи с этим широко освещаются многочисленные международные конвенции. Л. А. Лунц формально придерживается наиболее распространенной в советской правовой доктрине теории трансформации (имплементации) норм международных договоров в нормы внутригосударственного права. Вместе с тем он указывает на многообразие форм такой трансформации. Исследуя эту проблему, Л. А. Лунц подчеркивает, что нормы международных соглашений, трансформированные в нормы внутригосударственного права, сохраняют определенную автономность по отношению к национальной системе права в целом и должны в процессе применения толковаться с учетом этого обстоятельства. Таким образом, по существу Л. А. Лунц выходит за рамки официозной доктрины "трансформации", представители которой, руководствуясь политическими задачами, яростно доказывали, что норма международного договора не применима внутри государства-участника, если она не трансформирована путем издания внутреннего закона, толкуемого исключительно с позиций lege fori.

Л. А. Лунц последовательно продолжает защищать точку зрения, что материально-правовые нормы национального права, регулирующие гражданско-правовые отношения с иностранным элементом, не могут быть отнесены к области международного частного права, поскольку по всякому правоотношению с иностранным элементом возникает коллизионный вопрос, и коллизионная норма, разрешающая этот вопрос, не может быть заменена внутренней материальной нормой. Материальные нормы такого рода не только не заменяют собой коллизионные нормы, а, наоборот, прямо предполагают наличие коллизионной нормы, отсылающей к этому закону и исключающей в конкретном случае применение аналогичных иностранных норм. Такой подход говорит о стройной, продуманной автором научной концепции, позволяющей четко отграничить международное частное право от права гражданского и права международного. Теория, разработанная Л. А. Лунцем, глубоко диалектична, а потому он подчеркивает, что границы, отделяющие международное частное право от международного публичного и гражданского права, условны. Некоторые исходные начала едины для международного частного и международного публичного права, поскольку речь идет о регулировании отношений, возникающих в международной жизни. Государство, решая вопросы, касающиеся гражданско-правовых отношений с иностранным элементом, в своих внутренних законах или международных соглашениях во всех случаях так или иначе определяет свое отношение к вопросам международного сотрудничества. Гражданско-правовой характер этих отношений и использование однотипных с гражданско-правовыми институтов для их регулирования свидетельствуют о тесной взаимосвязи международного частного права с гражданским правом.

Глубокий анализ содержания коллизионных норм и их действия позволил Л. А. Лунцу сделать выводы, имеющие большое теоретическое и практическое значение. Отмечая необходимость при международном экономическом и культурном обмене признания действия иностранных законов в области гражданско-правовых отношений, Л. А. Лунц подчеркивал, что это распространяется в равной мере как на отношения между странами, принадлежащими к одной социально-экономической системе, так и на отношения между странами с различным социальным строем. Поэтому национальные коллизионные нормы, будучи средством организации мирного делового сотрудничества, оперируют широкими, общими для всех социально-экономических формаций понятиями. Таким образом, понятия национальных коллизионных норм могут не совпадать с одноименными понятиями внутреннего гражданского права этой же страны.

Большое внимание Л. А. Лунц уделяет обстоятельной критике различных теорий международного частного права. Особенно серьезному критическому анализу подвергаются концепции американских юристов, характеризующиеся крайним прагматизмом (У. Кук, А. Эренцвейг, Б. Карри, Д. Ка-верс). Л. А. Лунц отмечает, что философской базой этих концепций стала научная философия демократического общества Джона Дьюи. В результате эти теории, будучи совершенно различными по своему содержанию, фактически приходят к одному и тому же: стремлению отбросить твердые коллизионные принципы, доказать правомерность применения к гражданским делам с иностранным элементом только собственного материального права, предоставить американскому суду широкую свободу в выборе применимого права.

Весьма глубоко в общей части Курса разработана проблема установления содержания иностранного закона, подлежащего применению. При исследовании этой проблемы Л. А. Лунц основывается на положении, согласно которому отсылка коллизионной нормы к иностранной системе права, к иностранной правовой норме требует применения этой нормы так, как она толкуется и применяется у себя на родине. Из этого вытекает, что, применяя иностранную правовую норму, национальный суд (или иной орган) должен руководствоваться не только иностранным законом, но и обычаем, а также судебной практикой этой страны. Л. А. Лунц подчеркивает принципиальное отличие установления содержания иностранного закона в российском суде от доказывания иностранного права в судах многих других государств, где иностранная правовая норма рассматривается лишь как фактическое обстоятельство по делу. В судах большинства развитых государств бремя доказывания иностранного закона лежит на той стороне, которая ссылается на него. В российском суде обязанность установления содержания иностранного закона, рассматриваемого в качестве нормы права, а не факта, лежит на суде независимо от инициативы сторон.

В особенной части Курса на основе теоретических положений общей части подробнейшим образом исследован широкий круг проблем международного частного права, имеющих большое практическое значение. Это вопросы правового положения иностранцев (физических и юридических лиц), права собственности, национализации внешнеторговых сделок, обязательств из правонарушений, авторского и изобретательского права, наследственного, семейного и трудового права. Особое внимание Л. А. Лунц уделил вопросам, касающимся внешней торговли и других форм международного экономического и научно-технического сотрудничества.

В "Международном гражданском процессе" рассмотрены проблемы, затрагивающие положение иностранцев в гражданском процессе, определение международной подсудности, судебные доказательства (в коллизионном аспекте), оказание правовой помощи, признание и исполнение иностранных судебных решений, международный торговый арбитраж. Весьма детально исследуются проблема международной подсудности и связанные с нею вопросы. Тщательным образом рассматриваются принципы установления международной подсудности в различных странах, выраженные в законе и судебной практике.

Большое внимание уделено такой центральной и сложной проблеме международного гражданского процесса, как судебные доказательства. В главе, посвященной этому вопросу, исследуется проблема пределов действия одного из основных принципов международного частного права: закона суда для разрешения процессуальных вопросов при определении порядка доказывания по делу, имеющему в своем составе иностранный элемент. Суды стран англо-американского "общего права" в принципе применяют только собственное право, невзирая на наличие в деле иностранного элемента. Вместе с тем при разрешении вопросов о бремени доказывания существует тенденция применения закона, которому подчинено существо отношения. По вопросам допустимости доказательств иностранное право не применяется. В континентальных европейских странах право, относящееся к доказыванию фактов при наличии в деле иностранного элемента, не единообразно, что обусловлено в известной мере неодинаковостью материально-правовых и процессуальных категорий. Нормы о распределении доказывания обычно относят к материально-правовым, в результате применяется статут сделки. Вопрос о допустимости доказательств, квалифицируемый в ФРГ как вопрос чисто процессуальный, решается в этой стране по закону суда. Во Франции, где его относят к вопросам формы сделки, доказывание существования сделки подчинено закону места ее совершения.

В отечественном гражданском процессе общее положение о судебных доказательствах, в соответствии с которым каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований и возражений, является принципом, подлежащим применению независимо от наличия в деле иностранного элемента. Строго процессуальный характер носят также некоторые другие нормы Основ гражданского судопроизводства, касающиеся доказательств: об активной роли суда в собирании доказательств, о средствах доказывания, об оценке доказательств. Так, суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении в судебном заседании всех обстоятельств дела в их совокупности, руководствуясь законом и правосознанием. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Исходя из процессуального характера этих норм, следует, в частности, решать вопрос о доказательственной силе письменных документов, имеющий практическое значение вследствие существования в англо-американском доказательственном праве принципа иерархии средств доказывания. Согласно доктрине и практике большинства стран этот вопрос разрешается на общих основаниях закона суда. Однако французская доктрина подчиняет доказательственную силу документа закону места его совершения, основываясь на гипотезе принципиальной связи между формой сделки и процессуальным эффектом соответствующего документа. В отечественном гражданском судопроизводстве этот вопрос подчинен российскому праву: иностранные нормы о преимущественной силе письменного документа в отношении других средств доказывания в принципе применяться не могут.

Специальная глава посвящена рассмотрению отдельных теоретических и практических проблем международного торгового арбитража. В основу работы над этой главой был положен многолетний опыт Л. А. Лунца - арбитра Внешнеторговой арбитражной комиссии при ТПП СССР. Он рассматривает основные теории международного торгового арбитража (договорную, процессуальную и смешанную), исследует национальное законодательство, судебную и арбитражную практику различных стран, международные соглашения по вопросам арбитража, подробно описывает деятельность Внешнеторговой и Морской арбитражных комиссий при ТПП СССР, а также деятельность арбитражей других стран. Прогнозируя твердую тенденцию к дальнейшему развитию этого важного института международного сотрудничества, Л. А. Лунц подчеркивает, что большинство государств признало международный торговый арбитраж в качестве наилучшего (наиболее быстрого и справедливого) способа разрешения споров, связанных с коммерческими сделками, относящимися к торговле и обмену услугами, и с контрактами в области промышленного сотрудничества.

Работы Л. А. Лунца, вышедшие в последние годы его жизни, посвящены в основном общим теоретическим проблемам международного частного права и различным вопросам внешней торговли. В журнале "Советское государство и право" были опубликованы его статьи на весьма актуальные темы: о многонациональных предприятиях в аспекте международного частного права (1976) и об арбитраже по международным коммерческим спорам (1979). В первой из этих статей раскрываются новые стороны правовых условий деятельности многонациональных корпораций. Впервые в юридической литературе был сделан обзор современной практики в западных странах по вопросу определения национальности многонациональных предприятий. В ходе анализа Л. А. Лунц пришел к выводу, что здесь налицо прямое несоответствие между экономическим содержанием и юридической формой МНК - несоответствие, которое является существом этой корпорации и служит интересам головной компании. То обстоятельство, что дочерняя компания является юридическим лицом по месту своей оседлости включает ее в состав местного рынка, открывает ее акциям доступ к котировкам на этом рынке и может содействовать получению других преимуществ, которые предоставляются местным национальным организациям. Вместе с тем юридическая самостоятельность дочерней компании может быть использована головной компанией в целях снижения своего налогового обложения и для того, чтобы долговые обязательства по операциям дочерних компаний могли быть предметом претензий только к этим последним. Во второй из указанных статей Л. А. Лунц выдвинул ряд важных предложений о внесении определенных дополнений в Основы гражданского судопроизводства и в Правила производства дел во ВТАК, нашедших впоследствии свое закрепление в этих документах.

В 1972 г. вышла в свет монография Л. А. Лунца "Внешнеторговая купля-продажа", в которой на обширном практическом материале рассматриваются наиболее важные коллизионные вопросы внешнеторговых сделок. Вместе с тем автор затрагивает в указанном труде и ряд материально-правовых вопросов внешней торговли, имеющих непосредственную связь с поставленными проблемами.

В этой небольшой по объему, но чрезвычайно емкой по содержанию работе, написанной в виде очерков, освещены: проблема понятия внешнеторговой сделки, коллизионные доктрины о договорных обязательствах на Западе, обязательственный статут внешнеторговой сделки и личный статут ее субъектов. В своей книге Л. А. Лунц приходит к важным выводам и обобщениям. В частности, исследуя вопрос о наиболее целесообразной привязке отношений по внешнеторговой купле-продаже, он отмечает, что в настоящее время для международной купли-продажи товаров наибольшим признанием среди коллизионистов, стремящихся к отысканию твердых правовых критериев для выбора закона, пользуется привязка к закону места торгового обзаведения продавца, его "промысловой оседлости". Этот критерий принят в ряде стран для сделок по внешней торговле, он нашел свое выражение и в Гаагской конвенции 1955 г. о законе, применимом к международной купле-продаже движимых материальных вещей.

В советском законе в качестве обязательственного статута внешнеторговой сделки традиционно выступал закон места ее совершения - коллизионный критерий, подвергаемый критике на том основании, что договор коммерческого характера, совершаемый главным образом между "отсутствующими", не имеет места заключения в пространстве, что он - "чисто духовная связь между людьми - связь, для которой нет места нахождения как для вещей". Л. А. Лунц в связи с этим отмечает, что всякий договор возникает в силу юридических фактов - действий, выражающих волю сторон; эти факты совершаются в пространстве, и нет ничего искусственного в том, что месту их совершения придается определенное правовое значение. Более того, и в вещных правах речь идет не об отношении лица к вещи, а о такого же рода "духовной связи" по поводу вещи между лицами, как и в обязательственном праве; во всех случаях налицо правоотношения. Вопрос, таким образом, сводится лишь к тому, какие факты признаются необходимыми и достаточными для возникновения правоотношения.

Ряд статей Л. А. Лунца был опубликован в "Советском ежегоднике международного права": "Унификация правил производства дел во внешнеторговых арбитражных судах при Торговых палатах стран - членов СЭВ" (1975), "Конвенция об исковой давности в международной купле-продаже товаров" (1976), "Квалификация в международном частном праве" (1979).

В последней из этих работ глубоко исследован сложнейший институт международного частного права, имеющий принципиальное значение в процессе практического применения международного частного права. Последовательно отстаивая позицию критического отношения к господствующей на Западе теории квалификации фактических обстоятельств по закону суда, Л. А. Лунц указывал, что толкование подлежащей применению иностранной правовой нормы на основе указанной теории приводит к применению совершенно чуждых этой норме квалификаций. Теория квалификации по закону суда имеет своих многочисленных противников и на Западе. Так, М. Вольф, резко возражая против нее, метко отметил, что ее сторонники не замечают подлинных произведений искусства и довольствуются карикатурами, принимая их за истинное отображение жизни. Предлагая свое решение этой сложной теоретической проблемы, М. Вольф предложил проводить квалификацию по закону, регулирующему существо правоотношения. Однако, как справедливо отмечает Л. А. Лунц, квалификация коллизионной нормы в соответствии с понятиями, содержащимися в том правопорядке, к которому она отсылает, невозможна, так как нельзя принять за основу толкования коллизионной нормы понятия правовой системы, которую на основании этой же коллизионной нормы еще предстоит установить.

Э. Рабель также выступает против квалификации по закону суда, предлагая определять юридические понятия, которыми оперирует коллизионная норма, независимо от внутригосударственного материального права на основе обобщения цивилистических понятий различных внутригосударственных систем, используя для этого сравнительно-правовой метод. Л. А. Лунц считает, что доктрина Э. Рабеля в наибольшей степени отвечает интересам международного экономического оборота, однако существуют известные трудности в ее применении на практике, обусловленные сложностью проведения широкого сравнительного анализа. Предлагая свое решение проблемы, Л. А. Лунц отмечает, что квалифицировать правовые понятия коллизионной нормы необходимо независимо от внутригосударственного материального права на основе коллидирующих правопорядков. При этом квалификация понятий коллизионной нормы должна касаться только ее объема, квалификация понятий привязки всегда должна осуществляться по закону суда. Только такой порядок обеспечивает определенность в выборе между коллидирующими правопорядками, не нарушая принципа равноправия правовых систем; стабильность коллизионной привязки не создает привилегии для выбора одного из коллидирующих законов по сравнению с другими.

Особый интерес вызывает статья Л. А. Лунца "Развитие советской доктрины по международному частному праву", опубликованная в журнале "Советское государство и право" в 1977 г. В этой статье ее автор подвел итоги развития основных начал советской доктрины международного частного права, показал их отражение в действующем законодательстве и практике, а также направление развития институтов международного частного права в условиях расширения мирового делового сотрудничества. Указывая на то, что международное частное право является самостоятельной отраслью правоведения и отраслью права, Л. А. Лунц подчеркивал, что вместе с тем в ряде случаев имеет место комплексное регулирование отношений, возникающих в международной жизни с применением категорий международного частного и публичного права. Как правило, это касается участия государств в международном сотрудничестве по крупномасштабному строительству промышленно-технических сооружений, когда межправительственные соглашения служат базой для контрактов хозяйственных организаций с предприятиями соответствующих стран по совместному производству работ.

Л. А. Лунц считает, что акты государства и его органов в области международного частного права, как и в сфере межгосударственных отношений, являются выражением его внешней политики, в чем и проявляется единство исходных начал международного частного и публичного права. Это единство выражается, в частности, в принципе равноправия различных систем собственности в международных отношениях; в ограничениях в признании действия иностранных законов; в порядке установления содержания иностранного закона; в решении проблемы "квалификации" при применении иностранного закона; в "автономии воли" в сфере внешнеторговых сделок; в порядке восполнения пробелов в законе; в унифицированном путем международных соглашений методе регулирования гражданско-правовых отношений с иностранным элементом.

Отмечая желательность международно-правовой унификации материальных норм, Л. А. Лунц пришел к выводу, что регулирование с помощью этих норм возможно и целесообразно далеко не по всем видам гражданско-правовых отношений. В области наследования, а равно и в области брачно-семейных отношений наличие ряда национальных традиций и особенностей делает такое регулирование неприемлемым. Здесь, однако, вполне возможно и целесообразно установление единообразных коллизионных норм.

Кроме того, в указанной статье освещен ряд вопросов международного гражданского процесса: определение подсудности по делам с иностранным элементом, восполнение пробелов в международном гражданском процессе, регулирование международного коммерческого арбитража.

Л. А. Лунц выдвинул и обосновал ряд базисных положений, на которых основано действующее российское международное частное право. Современное поколение юристов высоко ценит Лазаря Адольфовича и глубоко благодарно ему за вклад, внесенный в российскую науку. Научную и практическую ценность его творческого наследия невозможно переоценить. До последних дней своей жизни, несмотря на преклонный возраст, он продолжал научную деятельность. Обладая характером подлинного ученого, Л. А. Лунц не мыслил себя вне науки. Ему всегда был свойствен высокий творческий потенциал, умение видеть и принимать новое. С присущей ему скромностью Л. А. Лунц говорил о созданных им трудах лишь как о постановке ряда научных проблем.

В памяти тех, кто имел счастье лично знать Лазаря Адольфовича, навсегда останутся его прекрасные человеческие качества: чуткое отношение к людям, высокая принципиальность и требовательность, глубокий интерес ко всем сторонам жизни, широкая эрудиция, подлинная интеллигентность.

А. И. Минаков,
кандидат юридических наук, доцент