Список книг

« Предыдущая | Оглавление | Следующая »

Базанов И.А.
Происхождение современной ипотеки. Новейшие течения в вотчинном праве в связи с современным строем народного хозяйства.

§ 46. Право Reichsstiff Kemptzen

В этой области организация реального кредита входила в более широкую и совсем своеобразную организацию национального кредита, отлитую в форму особых земских книг (Kemptener Landtafel)[723].

1. Начало институту было положено в 1738 г. в Vg. v. 14 Apr. Цель института определялась при самом его возникновении просто: вскрыть имущество, чтобы знать, насколько можно кредитовать данное лицо надежным образом[724]. Но затем последовал ряд других мер, частью удачных, частью неудачных, пока институт не получил в конце 18 столетия свою окончательную обработку.

2. Заведовало кредитной организацией особое установление, единое для всей области[725]. Landtafel, которые велись в установлении, делились на Haupt-LT. и на Todtenbuch[726]. Первые делились по приходам, для которых предназначалось по 1, 2, 3 и 4 тома[727]. Книги были доступны осмотру каждого гражданина[728]. Haupt-LT. были не только ипотечными, но и вотчинными, но велись они не по реальной, а по личной системе, именно - по именам собственников[729].

Все жители области Кемптен и все недвижимые имения, подчиненные юрисдикции областного суда, лишь за ничтожными исключениями, были подчинены LT.[730] Книга отводит каждому владельцу недвижимости особый лист табеллярной формы, на одной стороне которого помещается имущественный актив, а на другой - пассив[731]. Имущество в одной рубрике именуется, в другой выражается в цене, но своеобразно, именно - в единицах, 1/4-х, 1/16-х и т.д. налоговой имущественной квоты (Weidenschaft), которая в 1780 г., во время налоговой оценки, стоила 100 флоринов[732].

Со временем из понятия недвижимостей были исключены строения как имущества, подверженные легкой порче и разрушению; исключены были из ведомства LT. и движимости[733].

3. Чтобы содержать LT. в порядке и переписывать отчужденные недвижимости на новых приобретателей, надо было, так или иначе, связать переходы собственности с деятельностью кредитной организации. По первому учредительному акту 1738 г. судебные установления, совершающие акты о переходе собственности на недвижимость, были обязаны в этих целях направлять такие акты в установлении LT. под личной ответственностью[734]. Но в 1739 г. обязанность предъявления актов о переходе собственности была возложена на самих контрагентов, под угрозой ответственности приобретателя, в противном случае за долги отчуждателя, обременяющие недвижимость[735]. В 1744 г. устанавливается еще более суровое начало, именно - все изменения во владении недвижимостей признаются ничтожными, если изменяющая сделка не явлена у LT. Вся ответственность за правильные заявления об отчуждениях падает теперь исключительно на стороны[736]. Но установление LT. принимает и со своей стороны меры, направленные на соответствие книги с жизнью, для чего оно пользуется данными, которые по четвертям года посылаются судебными установлениями в королевские Rent-Amt о всех переменах собственников, для занесения этих данных в налоговые книги[737]. Таким образом, LT. все более становилась вотчинной книгой, запись в которую обусловливала действительность перехода собственности и которая легитимировала записанного собственника на распоряжение недвижимостью, даже когда он материально перестал быть собственником.

4. Но главной задачей организации служило укрепление кредитного дела. С этой целью уже первая LT.-Og 1738 г. отбирает у судебных мест всякую власть совершать долговые сделки, протоколировать поручительства, участвовать при установлении ипотеки, и все эти функции вверяет ипотечному установлению (LT. Amt)[738]. При выполнении этих обязанностей ипотечное установление руководится началом невмешательства в действие сторон. Стороны заявляют установлению свою волю и вызывают запись сделки. В частности, величина долга и ее отношение к цене имущества не контролируется установлением[739].

Но в 1768 г. ипотечное установление получает право закрыть книгу данного лица, раз только установление усмотрит, что цена имения исчерпывается записанными долгами, иначе установление отвечает перед последующими ипотечными кредиторами имущественно за понесенный ими ущерб. Обязанность сопряжена была с большими затруднениями, так как специалитета суммы требований не существовало. Неудобство было сознано скоро, и уже в 1769 г. предписание отменяется и допускается запись ипотек даже тогда, когда имущество уже исчерпано долгами, следовательно на собственный риск кредиторов. Только конкурс влечет теперь закрытие книги. В 1775 г. законодатель избирает средний путь и дает установлению право закрывать книгу лица в исключительных случаях, например в случае расточительности должника[740].

Но в ограниченной мере признается легалитет; чиновник исследует с внешней стороны правильность сделки. Стороны являются или самолично, или посылают представителей[741].

Предписывается и общая тщательность содержания и ведения ипотечных книг[742].

Записи подлежат все долговые требования, которым стороны желают придать значение преимущественных прав, невзирая на их ликвидитет, а равно и целый ряд вещных притязаний, cautiones, законных залогов и т.д.[743] Исключение представляют лишь те привилегированные требования, которые в конкурсе (Gantordnung) занимают 1-й класс[744].

Кредитор может записать требование, и не привлекая должника и даже против воли должника, но тогда последний имеет право оспаривать запись[745].

Записи подлежат и цессии требований и погашения последних[746].

По уставу 1768 г., как мы уже отметили, дома и движимости были исключены из оборота, покоящегося на LT. Но и участки земли подлежали залогу лишь в 3/4 своей ценности[747]. Последняя же 1/4 цены недвижимостей, а равно дома и движимости предназначались для обеспечения государственных и т.д. повинностей и прочих привилегированных требований[748]. Вместе с тем привилегированные требования утрачивали свое временное преимущество, выражавшееся в действии их и без записи в течение определенного срока[749], и получали теперь постоянное право на ресервированную долю[750]. Кредиторы могли ссужать капиталы и под эту долю, но привилегированные требования имели тут преимущество[751].

Однако надежды законодателя на то, что обеспечения привилегированных требований последней 1/4 имущества будет вполне достаточно, рушились. И в 1774 г. от этой комбинации отказались и повелели, чтобы 1/4 впредь не оставлялось и правительство не поступалось своими интересами, так что кредиторы должны рассчитывать впредь лишь на долю имущества, оставшуюся свободной за покрытием государственных платежей[752].

5. Рядом с Haupt-LT. велась Todtenbuch, куда записывались лица, владеющие только движимостью или занимающиеся торговлей, искусствами и промыслами[753]. В этих книгах отмечалось только имя должника и его место жительства. Имущество же как подверженно порче и постоянным колебаниям в своем составе не описывалось.

Кредиторы могли записывать свои требования и в эту книгу, но всегда их требования уступали привилегированным требованиям[754].

6. Как проста была общая организация кредитного дела, так просто был организован и конкурс. Изданный в связи с первой LTOg конкурсный устав (Gantordnung) знал только 3 класса долгов: 1) привилегированные требования (судебные и конкурсные издержки, издержки на лечение и погребение должника, налоги и т.п.); 2) требования, записанные в LT.; 3) все прочие требования[755].

Все молчаливые ипотеки, судебные и чрезвычайные специальные ипотеки и т.д. были отменены в 1739 и 1768 гг.[756]

7. В Кемптене, таким образом, реальный кредит был организован на начале генеральной ипотеки. И эта ипотека была не только акцессорием, но законным спутником всякого личного требования, записанного в книгу; для записи не требовалось и согласие должника, и если должник мог оспаривать запись, то не потому, что она влекла нежелательную ему ипотеку, а лишь настолько, насколько обеспечиваемое ипотекой требование было недействительным.

Организация эта имела большой практический успех и уступила только новейшей организации кредита на начале специальной ипотеки, но и это произошло не столько вследствие сознанных внутренних недостатков ее и преимуществ специальной ипотеки, сколько в целях объединения ипотечного права Баварии[757].

Примечания:

[723] Институт излагаю по: Jahrbücher der Ges.-Gbg. u. Rechtspflege im Kgr. Bayern, v. Gönner u. Schmidtlein II Bd. Erlangen 1819. Стр. 85–109; v. Weber, Darstellung der Sämm. Provz. – u. Statutarr. des Kgr. Bayern. Augsburg 1841. Bd. IV Th. I, 112–115; Gönner, Ueber die zweckmässige Einrichtung des H.-Buchs. München, 1823, стр. 44–45 Verhandlungen der Ständeversammlung. 1822. Bd. III, стр. 173 и сл.; Regelsberger, Das Bayr. HR., стр. 6, 7. Самых источников права, к сожалению, не имел возможности получить в руки.

[724] "Man wolle eines jeden Unterthans Vermögen entwerfen lassen, damit jeder wissen und erfahren könne, ob und wieviel er diesem oder Jenem ohne Gefahr oder Bedenken darleihen dürfe" (Jahrbb. II 86, § 2).

[725] Jahrbb. II 91, § 10.

[726] Eod. § 23.

[727] Eod.

[728] Eod.

[729] Eod. 91–94, § 11–14.

[730] Eod. 85, § 1.

[731] Eod. § 11.

[732] Eod.

[733] Eod. § 4: это по LTOg. 1768, Apr. 6.

[734] Jahrbb. II,§ 12, см. также Weber, 114. Срок – сначала 4 недели, потом 3 месяца.

[735] Eod. § 12.

[736] Eod. §13.

[737] Eod.

[738] Eod. § 15.

[739] Eod.

[740] Eod. § 16.

[741] Eod. § 24; Weber, 114.

[742] Eod. § 25.

[743] Eod. § 17. – Иначе Gönner, стр. 45, но, кажется, ради оправдания реформы 1822 г.

[744] Eod. § 17.

[745] Eod. § 24. – Gönner, автор статьи, осуждает это ради оправдания своего проекта 1819 г. для Баварии.

[746] § 18 eod.

[747] § 4 eod.

[748] § 5. Оригинальная комбинация!

[749] § 3.

[750] § 5.

[751] Eod.

[752] § 8, 9 eod.

[753] § 6, 26. – Не подлежали записи в Todtenbuch высокопоставленные лица (siegelmässige).

[754] § 6 eod.

[755] Eod. § 21.

[756] Eod. см. также Weber, 114.

[757] Verhandlungen 1822. Bd. III, стр. 179 и сл., 172 и сл.