Список книг
|
« Предыдущая | Оглавление | Следующая » Базанов И.А.
Происхождение современной ипотеки. Новейшие течения в вотчинном праве в связи с современным строем народного хозяйства.
ГЛАВА III. Влияние римского права на германское§ 22. Судьбы Auflassung
В Германии римское право водворилось сравнительно позднее, но влияние его и тут было не менее колоссальное.
Римская негласная традиция заступила и тут место германской публичной Auflassung. Получила полное действие и эвкиция. Gevere превратилась в possessio[435]. Дальше этого в Германии дело не пошло, хотя уже в 1865 г. Берлинское юридическое общество в критике на проекты вотчинного режима 1864 г. предлагало ради принципиального объединения права всех вещей, движимых и недвижимых, усвоение французского начала, по которому все вещи приобретались бы по одному простому соглашению сторон, без всякой традиции и записи в книгу[436]. Но это было уже так несвоевременно, что предложение не имело никаких последствий.
Исчезла и запись в книгу, а где она еще удержалась, она романизовалась, т.е. превратилась в регистрацию с доказательной силой, и не была обязательна. Самые книги приходили в упадок, не содержали полной картины правоотношения имений и, конечно, не обеспечивали верности оборота[437].
Лишь в исключительных случаях средневековая организация благополучно пережила натиск римского права - это главным образом на севере Германии, в мекленбургских городах[438], отчасти в Бремене.
§ 23. Судьбы aeltere Satzung
Эта форма реального кредита и в Германии постепенно превращается в антихрезу и конструируется как антихреза, причем первое время установительный акт еще снабжается оговорками, отличающими последствия aeltere Satzung от последствий антихрезы[439].
1. Возникает теперь aeltere Satzung, по общему правилу, простым соглашением сторон; запись в книгу не обязательна более, и совершенная запись имеет то же значение регистрации и те же последствия, какие уже отмечены в очерке Auflassung.
Сравнительно большее сопротивление романизации оказало мекленбургское право. Когда под влиянием римского права и в мекленбургских городах стали исчезать вотчинные книги, правительство неоднократно и настойчиво повторяет требование[440], чтобы aeltere S. совершалась перед судом или городской думой и записывалась в официальную книгу, которой приписывается прежнее значение. Мотивом служила опасность института aeltere S. для сельского хозяйства. Меры имели успех, и из сообщений мекленбургских городов от 1589 г. мы узнаем, что не только там уцелели старые книги, но местами последние были заведены вновь, с прежним значением[441].
Однако господствующее течение юридической мысли имело иное направление, и два авторитетных теоретика XVII в., Мевиус и Торновиус, толкуют национальную вотчинную организацию в римском смысле, ссылаясь и на судебную практику[442].
2. На имение, переданное в aeltere Satzung, сохраняются впредь не только привилегированные молчаливые ипотеки, но и договорные старейшие, хотя бы и не заявленные при установлении aeltere Satzung[443].
3. При осуществлении права залога в случае неудовлетворения кредитора aeltere Satzung опять сблизилась с ипотекой. Когда на имение, кроме aeltere S., тяготеет еще ипотека, залоговый кредитор может потребовать экзекуции недвижимости[444]. Но и по aeltere Satzung имение в случае невыплаты кредитору капитала не просто остается у кредитора, имеющего на имение aeltere S., а либо отчуждается с торгов, либо присуждается кредитору[445] в порядке особого экзекуционнного производства[446]. В конкурсе кредитор с aeltere Satzung не имел никаких иных преимуществ, кроме хронологической последовательности[447].
Впрочем, и в Германии не ей принадлежало впредь практическое значение, а ипотеке.
§ 24. Судьбы германской ипотеки (neuere Satzung)
Мы уже видели, что neuere Satzung не успела развиться ко времени рецепции римского права и даже не принадлежала к средневековой системе вещных прав. И далеко не везде поэтому возникала публично. Тем легче и скорее она слилась в общем и целом с римской ипотекой, удержав лишь некоторые национальные германские особенности[448].
1. Возникает договорная ипотека теперь, по общему правилу, путем частного соглашения. Но, по исключению, она возникает и записью в книгу. Обыкновенно эта запись не требовалась по месту нахождения вещи, а могла быть совершена где угодно[449]. По исключению требовалось совершение ее в суде rei sitae[450]. По правилу, книги уже не были специальными для залогов, а были общими, для всякого рода сделок, так что в них не было возможности установить правоотношения данного имения[451]. По исключению велись специальные книги залогов[452]. Нигде запись не была условием действительности ипотеки, а давала лишь преимущества праву, подобно римскому actus publicus[453]. Подобно последнему, с другой стороны, запись не исключала в конкурсе предпочтения записанным ипотекам молчаливых законных привилегированных ипотек[454].
Кое-где договорная ипотека требует для своего возникновения содействия власти. Тут власть исследует отношение со стороны правомерности его и даже со стороны экономической надежности в интересе кредитора. Причем сомнению и колебанию был подвержен вопрос о том, отвечает ли власть за экономическую годность ипотеки или только за ее правовую действительность. Мевиус держался второго взгляда для Любека; первый был представлен некоторыми баварскими и местными правами[455].
Превратившись из способа возникновения в условие для привилегированного положения, запись ипотеки требует теперь особого соизволения должника, или хотя clausula intabulandi[456]. Генеральная ипотека возникает теперь одинаково со специальной, насколько она поражает недвижимость[457].
Из римского права были усвоены и законные ипотеки, специальные и генеральные, простые и привилегированные, тогда как до знакомства с римским правом германское право знало лишь отдельные единичные законные ипотеки.
Но римскими категориями молчаливых законных ипотек не удовлетворились, а создали в римском духе ряд новых ипотек: подрядчик получил ипотеку на дом, выстроенный им; продавец - на проданное имение до уплаты цены. Довели до крайности и генеральный залог, признав его, например, за фиском по случаю даже штрафных требований фиска. Право фиска по поводу его налоговых требований даровали и общинам, и матримониальной власти и т.д. По образцу римских малолетних получили молчаливую генеральную ипотеку и фиск, церковь, община, юридическое лицо, piae causae, школы, цехи на имущество чиновников и управителей и т.д. и т.д.[458]
Все эти ипотеки возникали теперь уже, безусловно, без всякой записи их в ипотечную книгу[459]. Только для установления их на лен требовалось соизволение на это ленного господина[460].
2. Правоотношение ипотеки стало чисто римское[461]. От германской ипотеки осталось только то, что ипотека не допускается на движимости. Но ипотека признается акцессорным правом, вещным и абсолютным[462]. Но отменили в римском праве exceptio excussionis владельца вещи на иск кредитора[463]. С другой стороны, отменили в германской neuere S. как начало, что должник отвечает перед кредитором одним только залогом, так и начало, что на вещь допускается только одна ипотека[464].
3. Осуществление ипотеки потерпело то изменение, что по примеру римского права[465] отменяется lex commissoria и заменяется началом отчуждения. Но отчуждение вводится не по римскому образцу, а по германскому, именно - публичное, судебное[466].
При конкуренции специальной и генеральной ипотеки кредитор осуществляет сначала специальную ипотеку и уже в случае неполного удовлетворения - генеральную[467]. Порядок удовлетворения кредиторов крайне запутанный, от путаницы разных видов залога и привилегий[468].
§ 25. Рента
И в Германии рента в силу тех условий, как во Франции, вырождается в ипотеку. Rentenkauf третируется как залог имения за ренту[469]. Экзекуция рент выражается в публичной продаже имения за ренту и уплате кредитору капитализированной суммы; излишек же возвращается должнику. Должник отвечает за ренту и прочим своим имуществом. При переходе имущества, обремененного рентой, в третьи руки, приобретатель отвечает, по правилу, только обремененной недвижимостью, а прежний собственник отвечает лично. Различие между рентой и ипотекой осталось только то, что рентный кредитор не может востребовать капитал. Но и это право он получает в случае mora debitoris по уплате ренты[470]. Рента тоже уступила практическое значение ипотеке.
В Германии роль охранителей национального вотчинно-ипотеч-ного режима, подобную северо-восточным французским странам, сыграли некоторые мекленбургские города.
Примечания:
|
