Список книг
|
« Предыдущая | Оглавление | Следующая » Покровский И.А.
История римского права
§ 36. Гражданский процессКак было сказано выше (§ 22), формулярный процесс являлся нормальным гражданским процессом не только в конце республики, но и в течение всего периода принципата. Однако с установлением империи рядом с этим нормальным процессом, предполагающим разделение на jus и judicium, развивается так называемый экстраординарный процесс (extraordinaria cognitio), не знающий такого разделения. Мало-помалу затем этот экстраординарный процесс оттесняет процесс per formulas и к началу периода абсолютной монархии является уже единственным. Изменение это совершилось следующим путем.
Уже в давнее время (ср. § 19 и 26) в тех случаях, когда лицо не находило себе защиты в цивильном праве и в формах обыкновенного гражданского процесса, оно могло обратиться к магистрату с просьбой защитить его административными мерами власти. Если магистрат находил просьбу заслуживающей внимания, он сам разбирал дело, постановлял такое или иное решение и затем сам лично же приводил это решение в исполнение. Такое административное разбирательство называлось cognitio или notio, а в противоположность обыкновенному судебному процессу - cognitio extraordinaria (extra ordinem judiciorum priva-torum[446]). Оно встречается в сфере деятельности различных римских магистратов (консулов, цензоров) при решении подведомственных им дел. Что касается преторов, то они, напротив, сравнительно редко прибегали к этому чисто административному приему, предпочитая в таких случаях переводить дело на путь обыкновенного судебного производства при помощи интердиктов, stipulationes praetoriae и т.д. Вследствие этого extraordinaria cognitio в период республики была явлением более или менее случайным и редким.
Напротив, с установлением империи область применения extraordi-naria cognitio и более расширяется. Император, как первый в государстве магистрат, имел право на такое же административное решение всяких дел, и императоры все шире и шире пользуются этим правом, беря на свое непосредственное разбирательство дела, которые почему-либо обратили на себя их внимание или о которых просили заинтересованные лица. С ростом компетенции императорских чиновников - praefectus urbi, annonae, vigilum - растет и их юрисдикционная роль: по связи со своими полицейскими функциями они разбирают и частные споры, к этим полицейским делам примыкающие. С увяданием преторского творчества и с приостановкой развития преторского эдикта вновь нарождавшиеся отношения (например, по поводу фидеикомиссов[447], алиментов и т.д.) могли найти себе защиту только в порядке экстраординарном, причем императоры нередко создают из этих отношений специальную компетенцию для тех или других магистратов (например, консулам поручаются дела о фидеикомиссах).
Но особенно быстрое распространение получает extraordinaria cognitio в императорских провинциях. Правители этих провинций, как делегаты императора, усваивают себе приемы этого последнего и все чаще и чаще обращаются к личному разбору дел от начала до конца. Правда, иногда и они передавали дело на решение другого лица - так называемый judex datus или pedaneus, но роль этого judex datus не та же, что роль присяжного judex privatus в ординарном процессе: judex datus может быть, может и не быть; если он есть, то раздвоения процесса на две стадии все же не возникает - judex datus разбирает дело от начала до конца; он считается, наконец, только уполномоченным правителя провинции, и потому на решение его возможна апелляция к этому последнему.
Произведенная Диоклетианом реформа местного управления довершила дело постепенного вытеснения старого формулярного процесса. Вся территория государства была разделена на новые провинции, причем различие между провинциями императорскими и сенатскими исчезло: всеми провинциями управляют императорские наместники - praesides или rectores. В самом Риме произошло перемещение юрисдикции: судебная власть перешла окончательно из рук преторов в руки praefectus urbi, а вместе с тем должен был исчезнуть и формулярный процесс. И действительно, в царствование Диоклетиана он уже вовсе не применяется. В 294 г. Диоклетиан издал указ, в котором предписывалось правителям провинций самим решать дела, прибегая к judices pedanei лишь в крайних случаях (с. 2. Cod. 3. 3); этот указ предполагает уже extraordinaria cognitio как общую и единственную форму процесса.
Замена формулярного процесса экстраординарным обозначает коренное изменение в целом ряде основных принципов. Если в ординарном процессе разбирательство по существу in judicio и самый приговор судьи (judex) в идее покоились на соглашении сторон (litiscontestatio), то теперь весь процесс построен на начале власти (imperium); приговор является теперь не мнением третейского судьи (sententia), а властным приказом носителя imperium (decretum). Этот общий характер нового процесса отражается на всем ходе производства.
Что касается прежде всего вызова в суд, то он совершается теперь официально при участии представителя государственной власти. Жалоба истца заносится в протокол судебного учреждения (apud acta) и затем официально сообщается ответчику; такой способ вызова в суд носит название litis denuntiatio. Так как теперь нет разделения процесса на две стадии, то по существу нет и litiscontestatio; но так как момент возникновения процесса имеет разнообразные материально-правовые и процессуальные последствия, то ради этих последствий litiscontestatio приурочивается теперь к тому моменту, когда стороны установили спор, то есть когда истец заявил ответчику на суде свою претензию, а ответчик изъявил намерение ее оспаривать (lis fuerit contestata post narrationem propositam et contradictionem objectam[448] - c. 3. 1. Cod. 14. 4). После этого судья приступает к разбору дела по существу, проверке доказательств и т.д. Когда дело исчерпано, он постановляет свое решение, decretum, причем это решение отнюдь не должно быть непременно condemnatio pecuniaria[449]; оно может содержать в себе и постановление об исполнении in natura[450]. На приговор возможна апелляция в инстанционном порядке (к викарию, префекту претория и, наконец, к самому императору), ибо все чиновники представляют одну иерархическую лестницу, причем все они черпают свои полномочия из власти поставившего их императора. Исполнение приговоров составляет теперь лишь последнюю, заключительную часть производства; для возбуждения его не требуется, как прежде, особого иска (actio judicati), а достаточно простой просьбы: praeses provinciae осуществляет затем приговор средствами административной власти - либо путем насильственного отобрания спорной вещи у ответчика manu militari[451], либо путем pignus in causa judicati captum, либо, наконец, при помощи distractio bonorum.
Таким образом, во многих отношениях экстраординарный процесс сохраняет черты прежнего чисто административного разбирательства; но, с другой стороны, сделавшись нормальной формой гражданского суда, он естественно должен был усвоить себе и некоторые черты этого последнего, и прежде всего должен был проникнуться принципом состязательности (суд начинает дело только по жалобе истца, суд сам не собирает доказательств, суд не приговаривает к большему, чем просит истец, и т.д.).
К сказанному нужно прибавить еще следующее. В экстраординарном процессе в значительной степени подвергается ограничению принцип публичности: суд производится не на глазах у всех, как это было в процессе формулярном, а в закрытом помещении (secretarium или secretum), куда доступ публике ограничен. Развивается письменность в производстве: почти все происходящее на суде заносится в судебный протокол. Наконец, процесс перестал быть теперь даровым: тяжущиеся должны вносить известные судебные пошлины (sportulae) на покрытие канцелярских расходов и т.д.
Подвергаясь в периоде от Диоклетиана до Юстиниана лишь некоторым несущественным изменениям, описанный когниционный процесс ко времени Юстиниана приобрел вид так называемого либеллярного процесса. Название это дает Юстиниановому производству еще большее развитие письменных актов - libelli, - чем это было в эпоху Диоклетиана. Иск начинается подачей искового прошения - libellus conventionis. Проверив формальную правильность прошения (подсудность и т.д.), суд сам препровождает его через своего посыльного (apparitor) ответчику с предложением явиться в назначенный день на суд. Посланный apparitor должен взять от ответчика такое или иное обеспечение в том, что он действительно явится (cautio judicio sisti); в противном случае он может даже быть подвергнут аресту. Если ответчик возражает на иск, его возражение облекается также в письменную форму - libellus contradictionis. Разбор происходит в прежнем порядке; приговор дается также в письменной форме и называется теперь старым именем sententia.
Примечания:
|
