Список книг

« Предыдущая | Оглавление | Следующая »

Черепахин Б.Б.
Труды по гражданскому праву

§ 3. ВОПРОСЫ ДОКАЗЫВАНИЯ ДОБРОСОВЕСТНОСТИ ПРИОБРЕТАТЕЛЯ

Необходимо уточнить вопрос, кто пользуется льготой, предусмотренной в первом предложении ст. 60 ГК. Для этого прежде всего весьма важно решить вопрос о том, кто должен нести  последствия недоказанности добросовестности или недобросовестности приобретателя. Ответа на этот вопрос нет в примечании 1 к ст. 60 ГК, определяющем, кто признается добросовестным приобретателем.

При решении этого вопроса по советскому гражданскому праву нельзя подходить с точки зрения так называемого распределения бремени доказывания, которое является весьма условным в свете советского гражданско-процессуального права.

Правда, на основании ст. 118 ГПК РСФСР: "Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается, как на основание своих требований и возражений", но в той же статье выдвигается принцип активного руководства суда:

"Доказательства представляются сторонами, а также могут быть собираемы по инициативе суда. Если представленные доказательства недостаточны, суд может предложить сторонам представить дополнительные доказательства".

Еще усиливает это положение ст. 5 ГПК РСФСР, которая обязывает суд "всемерно стремиться к выяснению действительных прав и взаимоотношений тяжущихся, почему не ограничиваясь представленными объяснениями и материалами, он должен, посредством предложенных сторонам вопросов, способствовать выяснению существенных для разрешения дела обстоятельств и подтверждению их доказательствами:".

Отсюда видно, что отнюдь не имеет значения, будут ли соответствующие доказательства представлены заинтересованной в них стороной, или же представлены противной стороной, - или, наконец, собраны по инициативе суда в соответствии с проводимым ст. 5 ГПК принципом активного руководства суда[223].

Таким образом, следует ставить вопрос не о бремени доказывания, но о презумпции добросовестности или недобросовестности приобретателя. Это означает, если принять презумпцию добросовестности, что приобретатель считается добросовестным, пока не доказана его недобросовестность. Наоборот, если принять презумпцию недобросовестности, приобретатель считается недобросовестным, пока не доказана его добросовестность. В первом случае последствия недоказанности падают на истца, во втором - на ответчика по виндикационному иску.

Разумеется, здесь может идти речь только об обычной юридической презумпции (praesumptio juris), допускающей опровержение, а отнюдь не о неопровержимом утверждении (praesumptio juris et de jure), которое почти равнозначно юридической фикции. Последняя представляет собой допущение определенных фактических обстоятельств независимо от соответствия этого допущения действительности, а иногда и вопреки последней.

По советскому гражданскому праву должна быть принята презумпция добросовестности приобретателя, то есть приобретатель должен считаться добросовестным, поскольку не доказана его недобросовестность.

Это положение вытекает из того уважения к чести и достоинству гражданина СССР, которое проходит красной нитью через все советское законодательство и закреплено Сталинской Конституцией[224].

Этот вывод подтверждается по аналогии примечанием к ст. 98 ГК, которая устанавливает такую презумпцию добросовестности приобретателя заложенного имущества, не снабженного знаками залога.

Кажущееся отклонение от этого положения содержится в уже цитированном постановлении пленума В. Суда СССР от 22 апреля 1942 г.: "..поскольку в данных случаях продажа скота в условиях эвакуации происходила в обстановке, исключающей возможность добросовестного заблуждения его приобретателей в праве продавцов на продажу скота, приобретатели последнего, как правило, не могут признаваться добросовестными приобретателями".

По сути дела, в этом положении нет презумпции недобросовестности, как это могло бы показаться, но лишь раскрытие конкретного случая, когда приобретатель ":должен был знать, что лицо, от коего он приобрел вещь, не имело права отчуждать ее". Здесь дается примерный состав такой недобросовестности приобретения.

Таким образом, должна считаться доказанной принятая советским правом презумпция добросовестности приобретателя.

Разумеется, факты и доказательства, опровергающие добросовестность приобретателя, как правило, приводит заинтересованная сторона, то есть истец по виндикационному иску. Однако соответствующие доказательства могут содержаться в материалах, представленных противной стороной и собранных по инициативе суда, который обязан всемерно стремиться к выяснению всех обстоятельств дела, обеспечивая установление материальной истины в результате судебного рассмотрения спора[225].

Примечания:

[223] Именно в этом смысле надлежит понимать приведенный у Дубинского (Вопросы гражданского права и процесса в пост. пленума Верхсуда УССР 1923–1927, Харьков, 1928, стр. 65–67) тезис из практики Версуда УССР: "При разрешении споров между собственником и лицом, продавшим чужое имущество без надлежащего управомочия, суд обязан выяснить возможность перехода права собственности на это имущество к третьему лицу – приобретателю, для чего и удостоверяется в добросовестности последнего (ст. 60 ГК)".

[224] Правильно считает А. Годес. Защита права личной собственности в СССР, СЮ, 1938 г. N 10, стр. 5, что "в условиях социалистического гражданского права в целом необходимо исходить из презумпции добросовестности, вытекающей из правил социалистического общежития".

[225] А.Я. Вышинский. Теория судебных доказательств в советском праве. Москва, 1941, стр. 165–167.