Список книг
|
« Предыдущая | Оглавление | Следующая » Шершеневич Г.Ф.
Курс торгового права. Т. IV: Торговый процесс. Конкурсный процесс.
§ 195. Возбуждение дела о несостоятельности по заявлению должникаI. Три формы возбуждения дела. В случае обнаружения опасных симптомов имущественного состояния должника, кредиторы, конечно, представляются наиболее заинтересованными в объявлении его несостоятельным и в следующем затем открытии конкурсного производства. Следовательно им прежде всего должно быть дано право просить об объявлении должника несостоятельным. Но такое право предоставляется и самому должнику ввиду того, что он лучше кредиторов знает положение своего имущества и может обнаружить его недостаточность, когда кредиторы и не подозревают еще этого обстоятельства. К тому же имеется в виду поощрить добросовестность должника, столь важную в гражданском обществе, построенном на началах кредита. Наконец, с точки зрения общественного интереса, соединяемого с кредитом, с точки зрения опасности, угрожающей целому ряду частных хозяйств вследствие расстройства одного из них, допускается нередко открытие конкурсного процесса, помимо должника или кредиторов, по собственному усмотрению суда.
Законодательство романских стран, как французское, итальянское, бельгийское[563], устанавливают возможность открытия конкурсного процесса не только по просьбе должника и кредиторов, но и по инициативе самого суда. Испанское законодательство, хотя и не допускает объявления несостоятельности по усмотрению самого суда, но возлагает на него обязанность принять, ввиду очевидных признаков несостоятельности, меры охранения имущества должника, не дожидаясь заявления последнего или просьбы кредиторов[564]. Напротив, законодательства германской группы допускают возможность открытия конкурсного процесса только по просьбе должника или его кредиторов[565]. Английское право до издания банкротского устава 1883 года вовсе не допускало возможности открытия конкурсного процесса по просьбе самого должника voluntary bankruptcy, считая несостоятельность за льготу для должника, освобождающегося от своих долгов[566]. В настоящее время по английскому праву конкурсный процесс может быть открыт как по просьбе должника, так и кредитора, но не по усмотрению суда[567].
Русскому законодательству известны все три указанные способа открытия конкурсного производства: по заявлению должника, по просьбе кредиторов, по усмотрению суда.
II. Допущение заявления со стороны должника. Если добросовестный должник не в состоянии отвратить невыгодных последствий, какие влечет для кредиторов его неоплатность, все же он может, видя критическое положение своих дел, прямо и открыто объявить об этом верителям. Такое своевременное заявление способно предотвратить еще большие ущербы, сопряженные с попыткой должника во что бы то ни стало вывернуться из трудного положения. Чувствуя шаткость своей позиции, должник решается на рискованные операции в надежде одним удачным ударом поправить дело. Но в результате обыкновенно происходит еще большее расстройство, обещающее кредиторам весьма незначительное удовлетворение. В конце концов все эти операции будут прерваны кем-либо из кредиторов, от которых трудно скрыть такие сделки.
Так как вообще конкурсный процесс представляет более справедливое удовлетворение кредиторов, чем отдельное взыскание каждым из них, то все законодательства в настоящее время допускают заявление должника о своей несостоятельности как способ открытия конкурсного процесса.
Собственное признание должника в несостоятельности представляет для него большие выгоды, нежели возбуждение дела по просьбе кредиторов. В прежнее время, когда в Западной Европе господствовало личное задержание за долги, открытие конкурсного процесса по заявлению должника доставляло последнему то преимущество, что он освобождался от ареста. С повсеместной отменой личного задержания этот мотив потерял значение на Западе, что повлекло за собой значительное сокращение числа конкурсов, открываемых на этом основании. У нас в России закон 7 марта 1879 года, отменивший личное задержание за долги, сохранил, однако, арест в случае объявления лица несостоятельным по торговле. Из этого общего правила допускается то только изъятие, когда открытие несостоятельности последовало по собственному признанию должника, при наличности некоторых других еще условий[568].
Заявление о несостоятельности может быть сделано судебным или внесудебным порядком. Иностранные законодательства допускают только первую форму признания, что совершенно правильно, потому что внесудебное заявление "перед одним, двумя или более заимодавцами, кои о сем донесут суду"[569], не представляет собственного заявления должника. В данном случае открытие конкурсного процесса зависит вполне от воли кредиторов, захотят ли они сообщить суду об услышанном признании или нет. Если они изберут первое решение, конкурсный процесс будет все же открыт по просьбе кредиторов, а не по заявлению должника.
III. Кто может сделать заявление. Право делать заявление принадлежит каждому лицу, которое по закону считается дееспособным. Отсутствие полной гражданской дееспособности составляет естественное препятствие к заявлению о несостоятельности, требующему, как форма распоряжения имуществом, наличности той воли, с которой соединяется сила юридических действий.
За лиц, состоящих под опекой, заявление производится их опекунами. Установив выше возможность объявить юридическое лицо несостоятельным, мы должны признать, что заявление о его несостоятельности может быть сделано его представителями. В частности, это право принадлежит: а) в полном товариществе и товариществе на вере - товарищам распорядителям, но не всем товарищам и не вкладчикам; b) в акционерном товариществе - директорам правления, но не акционерам, в акционерных банках - ликвидаторам; с) во всех прочих гражданских обществах, представляющих юридическое лицо, - законным органам представительства.
Право заявить о своей несостоятельности должно быть признано за лицом, над имуществом которого учреждена администрация по торговым делам. Хотя оно находится как бы в опекунском управлении, но а) сам должник не ограничен в своей дееспособности, b) администрация учреждается как льгота, в интересе должника, который может от нее отказаться. При этом такое право просить о переходе администрации к конкурсному процессу не ограничивается никакими условиями. В частности, нельзя утверждать, будто такое заявление должника уместно лишь тогда, когда состояние его имущества ухудшится до того, что дефицит будет превышать установленную норму. В подтверждение этого ограничения приводят то соображение, что в основу учреждения администрации полагается соглашение должника с кредиторами[570], но такое соглашение вовсе не соответствует нашему законодательству.
Права делать заявление не могут быть лишены наследники, насколько оно касается открытого, но еще непринятого, наследства. Это право нередко оспаривается на том основании, что наследникам нет интереса делать заявление, что они всегда могут взвесить заранее выгоду принятия наследства и следовательно при обременении наследства долгами всегда имеют возможность отказаться. А там, где существует инвентарная льгота, наследники гарантированы от притязаний кредиторов[571]. Но против этого возражают, что иногда наследникам бывает полезно произвести ликвидацию наследственной массы посредством конкурса, особенно когда наследники не могут с точностью определить отношение актива к пассиву. Наконец, они могут добиться заключения мировой сделки, которая сохранит за ними часть наследства или даст им возможность частичными и постепенными уплатами очистить оставшееся наследство. Вообще это дело самих наследников и отказывать им как продолжателям личности наследователя в праве заявления нет никакого основания[572]. Открытие идет только на пользу кредиторам, а не во вред их интересам. Настоящий вопрос представляется спорным во французской юриспруденции ввиду молчания торгового кодекса. Напротив, германский конкурсный устав предоставляет наследнику право заявления[573].
Наше законодательство не дает решения на рассматриваемый вопрос, хотя у нас, при отсутствии инвентарной льготы, возможность для наследника сделать заявление о несостоятельности имущества, оставшегося после наследователя, для предупреждения собственной ответственности, представлялась бы особенно важной. Однако закон ничего о таком праве наследников не говорит. Для французского права, которое также обходит этот вопрос, приводят в пользу наследника следующее соображение. "В принципе, наследник является преемником всех прав, которые принадлежали умершему. Между этими правами было и право наследодателя ходатайствовать о признании его несостоятельным. Следовательно, это право должно принадлежать, по преемству, наследнику"[574]. Во-первых, не все права, принадлежавшие наследодателю, переходят к наследнику. Во-вторых, наследник, принявший наследство, имеет право сделать заявление, но это уже будет его заявление, влекущее за собой его несостоятельность, а не наследодателя. В-третьих, наш закон весьма подробно, хотя и неосновательно, говорит о положении наследников лица, производившего торговлю, но такого права не предусматривает[575].
В противоположность германскому законодательству, которое признает возможность заявления о несостоятельности со стороны душеприказчика[576], мы должны признать, что у нас такое право не может быть признано за душеприказчиком, хотя бы оно было ему предоставлено по завещанию.
IV. Подсудность заявления. Если должник намеревается просить суд о признании его несостоятельным, он обязан сделать заявление надлежащему суду. Таким судом при неторговой несостоятельности и при торговой, но в местностях, в которых нет коммерческих судов, - является окружной суд, в округе которого должник имеет постоянное местожительство[577]. Последнее определяется по общим правилам гражданского судопроизводства местом, где кто по своим занятиям, промыслам, или по своему имуществу, либо по службе военной или гражданской, имеет оседлость или домашнее обзаведение[578]. В случае торговой несостоятельности, возбуждаемой в пределах ведомства коммерческих судов, заявление может быть сделано должником и по месту его пребывания[579]; в пределах ведомства окружных судов заявление о несостоятельности может быть представлено должником также не только по месту его жительства, но и по месту его пребывания, только не кратковременной остановки. Однако в последнем случае каждый из кредиторов имеет право просить суд о переводе дела в тот суд, в котором должник имеет постоянное место жительства[580]. Такая просьба, основанная на доказательстве места жительства должника, может быть предъявлена кредитором до постановления судом определения об открытии несостоятельности[581]. Подобная просьба не останавливает суд в рассмотрении существа несостоятельности. По признании ее суд, публикуя об объявленной несостоятельности, в то же время означает суд, в который переводится дело[582]. Все производство по данному делу должно быть препровождено в указанный суд, который продолжает дело с того, на чем оно остановилось в первом суде, причем никакой новой просьбы для возбуждения дела не требуется[583].
Возможны, конечно, случаи, когда одно и то же лицо может иметь оседлость или обзаведение в разных местах, напр., может служить в одном месте, тогда как имение или торговое предприятие его может находиться в другом месте. В таких случаях должнику должно быть предоставлено право заявить о своей несостоятельности в любом из этих мест[584]. Если должнику принадлежит предприятие, деятельность которого сосредоточивается в нескольких местах, то заявление должно быть сделано по месту нахождения главной конторы предприятия.
Когда несостоятельность обнаруживается в делах торговых товариществ, заявление должно быть сделано не по месту жительства товарищей, а по месту нахождения правления товарищества[585].
V. Формальный порядок заявления. По делам неторговой несостоятельности заявление должника может быть сделано только судебным порядком, напротив, по делам торговой несостоятельности заявление может быть сделано вне суда, перед кредиторами[586]. Однако мы уже указывали, что внесудебное признание не есть собственно заявление должника, не просьба с его стороны об открытии конкурсного производства, а лишь основание для требования со стороны кредиторов об объявлении несостоятельности.
Подаваемое суду заявление не связано по закону никакой формой, лишь бы оно выражало только ясное намерение должника[587]. Однако ввиду важного значения судебного признания и последствий, соединенных с объявлением несостоятельности, суд вправе потребовать письменного заявления, которое послужило бы основанием для его постановления. Заявление может быть подано как лично, так и через уполномоченного по особой на то доверенности.
Заявление по нашему законодательству может быть подано как до наступления срока платежей по обязательствам, так и по предъявлении требований ко взысканию[588]. Однако для торгового должника не безразлично, успел ли он сделать заявление, прежде нежели поступили ко взысканию долги, которые он уже не в состоянии был удовлетворить, или же его предупредили кредиторы. Только первый случай дает основание для освобождения должника от личного ареста[589].
Некоторые иностранные законодательства предписывают должнику сделать заявление в кратчайший срок по прекращении платежей, обыкновенно 3-дневный[590]. Несоблюдение этого предписания превращает несостоятельного должника, хотя бы только несчастного, в неосторожного банкрота[591]. Однако справедливо возражали против чрезмерной краткости этого срока, который делает невозможным заявление, если торговое предприятие обширно и имеет несколько контор.
Этот срок тем не менее соответствует своей цели, что подача заявления всюду на Западе соединяется с требованием изготовить баланс[592]. Баланс должен содержать в себе возможно подробное обозначение всего актива должника, т.е. как движимого, так и недвижимого имущества, с другой стороны - обозначение всех кредиторов. Сведения должны быть как можно подробнее, чтобы из них могла составиться полная картина имущественного положения должника. Баланс должен представлять собой целую историю имущественных отношений должника до момента разразившегося над ним несчастья, начиная с того времени, от которого у него сохранились данные, в особенности если он ведет торговые книги. Ввиду особенно уважительных причин суд может освободить должника от немедленного представления баланса и назначить ему иной срок, что составляет на Западе самое частое явление.
В старое время представление баланса сопровождалось присягой в верности содержащихся в нем сведений. Но теперь присяга всюду оставлена, потому что, как справедливо замечает Эсно, "одно из двух: или должник человек честный и тогда всякое нравственное принуждение к правдивости показаний является излишним, он будет считать своей обязанностью предупредить закон; или это низкий человек, без веры и чести, и в таком случае присяга бессильна удержать ложь, срывающуюся с его уст"[593].
Поданное заявление может быть взято обратно до того времени, когда суд постановит решение об объявлении должника несостоятельным.
VI. Юридическая сила заявления. Юридическое значение собственного заявления для признания несостоятельности различно по нашему законодательству, смотря по роду несостоятельности.
Для неторговой несостоятельности заявление должника служит только основанием возбуждения дела, основанием судебного рассмотрения. Получив прошение должника, окружной суд вызывает немедленно известных суду наличных кредиторов[594]. Отсюда ясно, что, хотя наш закон не возлагает на должника обязанности представить вместе с балансом сведений о личности верителей, но необходимость такого представления вытекает сама собой из смысла закона. Если суд должен вызвать известных ему наличных кредиторов, то, очевидно, должник обязан доставить ему необходимые о них сведения, иначе суд не произведет вызова, прошение должника не получит дальнейшего движения и заявление не достигнет своей цели.
Одновременно с тем суд распоряжается составлением описи и оценки всему движимому и недвижимому имуществу должника[595], следовательно и здесь движение заявления стоит в зависимости от доставленных суду сведений. По приведении в известность имущества должника, суд, по новой просьбе должника[596], поручает одному из членов составить на основании всех собранных заявлений и сведений общий счет имущества и долгов должника. Вместе с тем назначается день на явку в суд должника и всех наличных заимодавцев. Если по рассмотрении счета и выслушивании лиц найдена будет недостаточность имущества для полного удовлетворения всех долгов, только тогда суд решает о признании должника несостоятельным[597].
Таким образом, в настоящем случае юридическая сила заявления должника сводится к юридической силе просьбы кредитора, между тем как по самому существу они глубоко отличаются. В то время как просьба кредитора должна быть несомненно подтверждена основательными доказательствами, потому что грозит расстройством чужому хозяйству, личное заявление должника равносильно судебному признанию факта, которое не может подлежать проверке суда по существу. Закон не доверяет должнику, но, спрашивается, какой интерес может побудить его к представлению ложного заявления о недостаточности своего имущества? Можно ли предполагать, чтобы должник сам стремился разорить свое гнездо, если у него остается хотя бы малейшая надежда на его спасение? Закон идет так далеко, что даже разрешает суду признать заявление должника неуважительным, не производя предварительной оценки[598]. Спрашивается, на чем может основываться суд, не уваживший заявление должника?
Иностранные законодательства, совершенно основательно, не подвергают заявления должника проверке по существу, но ограничиваются требованием соблюдения формальных условий.
Да и наша судебная практика стремится по возможности ослабить действие указанного порядка. "Поверенные Евгения Губина, - рассуждает Сенат, - утверждают, что производство описи и оценки, по совокупному смыслу приведенных законов, составляет безусловную обязанность суда; но объяснение это не может быть признано основательным. Опись и оценка имеют единственной своей целью - приведение имущества должника в известность: следовательно, коль скоро находящимися в деле данными имущественное положение должника вполне разъяснено, коль скоро данные эти не оставляют никакого сомнения (?) ни о составе, ни о ценности имения, то было бы несогласно и с буквальным смыслом и с разумом указанных ст. 23, 24, 25 прил. III к ст. 1400 уст. гражд. судопроизводства - лишать суд права, смотря по обстоятельствам дела, определять каждый раз необходимость производства описи и оценки, - производство таковых возлагать на его безусловную обязанность; в противном случае опись и оценка потеряли бы свое значение, как средство, и обратились бы в одну, ничем не оправдываемую, формальность"[599]. Как ни почтенно само по себе стремление Сената освободить жизнь от излишнего формализма, мы думаем, что его толкование расходится с волей законодателя. Цель описи и оценки - не приведение имущества должника в известность, как полагает Сенат, а проверка со стороны суда показаний кредитора или должника, которого закон в этом случае приравнивает первому. Если закон не доверяет должнику, сомневается в искренности его заявления, в знании им самим собственного положения, как может суд основывать свое мнение на одних показаниях должника? Какие могут быть данные, не оставляющие сомнения в составе и ценности имущества? Закон действительно требует самостоятельной проверки со стороны суда представленного ему должником заявления.
Правда, закон указывает на возможность в некоторых случаях объявления несостоятельности без соблюдения указанных распоряжений о приведении в известность имущества и долгов. К числу таких случаев отнесено собственное заявление должника о несостоятельности[600]. К сожалению, закон ставит немедленное определение суда об объявлении должника несостоятельным в зависимость от просьбы одного или нескольких кредиторов. Но каким образом возможно подобное вмешательство? Должник может сделать заявление, не предупреждая о том своих кредиторов. Следовательно суд, на основании представленного ему заявления, обязан немедленно сделать предписанные ему законом распоряжения. Таким образом, только при совместной подаче заявления должником и просьбы кредиторами возможно немедленное объявление несостоятельности, основанное на одном показании должника. Возможна также приостановка делаемых расследований, если вызванные наличные кредиторы будут просить суд о том. Но все эти случаи представляются только исключением из общего правила.
Совершенно другое значение имеет заявление должника при торговой несостоятельности, независимо от того, подлежит ли дело ведению окружных судов или коммерческих.
Суд не обязан и не вправе рассматривать по существу заявление должника. По закону собственное признание составляет признак несостоятельности и потому же закону суд, удостоверясь в наличности одного из указанных признаков, постановляет признать должника несостоятельным. Он проверяет заявление только с формальной стороны, главным образом с точки зрения подсудности как материальной, так и личной, а также достоверности личности заявившего о несостоятельности. В последнее время и практика высказалась в том же смысле: "собственное признание должника своей неоплатности признается по закону (ст. 405 уст. суд. торг.) безусловным и самостоятельным основанием к открытию его несостоятельности независимо от того, установлено ли по делу определенное в ст. 407 того же устава состояние его имущества и лица"[601].
Закон, рассматривая совместно случаи заявления должника и прошения кредитора, дает общее правило о призыве должника для выслушивания его словесных объявлений[602]. Но положение это не может иметь применения к случаю собственного заявления, оно касается только прошения кредиторов. В самом деле, призыв должника делается с целью "не найдет ли суд в его объяснениях основательных причин, опровергающих достоверность признаков". Но подобное опровержение может иметь место исключительно в отношении требований кредиторов, а не заявления должника, потому что, кроме подтверждения заявлений в представленных им объяснениях, ничего не может встретиться. Ввиду этого следует признать, что в случае заявления должника призыв его не должен иметь места.
Итак, суд постановляет об объявлении должника несостоятельным на основании его собственного признания и тех данных о состоянии его имущества, какие он сам представит. Суд не вправе отказать в объявлении несостоятельности, потому что признание должника составляет законный признак платежной неспособности, наличность которого обязывает суд к открытию конкурсного процесса. Никакие протесты кредиторов не могут иметь влияния на судебное постановление.
Примечания:
|
